Я помогаю брошенным детям в больнице

По данным фонда «Дорога жизни», в Москве до 3000 изъятых у родителей детей каждый год проходят через инфекционные отделения больниц.

Их помещают на срок от месяца до полугода в одиночный бокс, где они должны находиться постоянно. Медицинский персонал не может помочь каждому ребенку из-за большой занятости. После больницы детей чаще всего направляют в сиротские учреждения.

В 2020 году я начала работать в фонде нянечкой — в программе «Брошенные дети в больнице». Расскажу, как работает эта программа и почему я считаю свою работу важной.

Я родилась в Орловской области, где окончила аграрный университет по профессии «экономист-организатор». Долгое время я работала по профессии, затем главным бухгалтером. Потом начались сокращения, и я осталась без работы.

Тогда я поехала в Москву и устроилась в больницу в качестве медицинского персонала. Проработала так десять лет.

В какой-то момент я начала общаться с нянечками из «Дороги жизни», которые работали с брошенными детьми от нуля до пяти лет в моей больнице, но в другом отделении. Девушки рассказали, что органы опеки вместе с полицией забирают таких детей от пьющих родителей или из неблагополучных семей и помещают в отдельную палату, где они живут одни.

Там ребенок должен провести до 14 дней — за это время его обследуют медики, при необходимости лечат и берут анализы. Параллельно идут юридические процессы, во время которых становится понятно, может малыш вернуться в кровную семью или его определят в социальное учреждение. Часто эти процессы затягиваются, поэтому ребенок находится в больнице дольше — до нескольких месяцев.

Я долго наблюдала за работой нянечек, общалась с ними, и в итоге сама решила попробовать. Летом 2020 года я взяла отпуск и начала стажировку в фонде. Думала попробовать две недели, посмотреть, получится или нет.

Когда я впервые зашла в бокс к своему новому подопечному, то увидела плачущего ребенка. Он не хотел меня подпускать к себе, потому что я была незнакомой тетей. К тому же ребенок был напуган. Но я начала успокаивать его, разговаривать — и так мне удалось найти контакт.

Я провела две недели со своим подопечным, после чего его забрали в соцучреждение. Я влюбилась в этого мальчика и не могла найти себе места, когда вернулась домой. Я поняла, что уже не смогу без этой работы.

После этого я уволилась с предыдущей работы и устроилась в благотворительный фонд. Первым делом я прошла обучение и получила профессиональное удостоверение няни для работы с детьми, в том числе с инвалидностью.

Когда маленьких детей забирают от родителей, они остаются одни в изолированной палате в инфекционном отделении. Малыши не могут оттуда выйти и пообщаться или поиграть с другими детьми. У них шок, и чаще всего они плачут.

Медперсонал не всегда может уделить внимание каждому, поскольку детей много, а сотрудников мало, и у каждого свои обязанности. Поэтому фонд «Дорога жизни» предоставляет таким детям нянечек. Чаще всего одна няня помогает сразу двум-трем детям и круглосуточно находится с ними до тех пор, пока каждого из подопечных не выпишут. Бывают форс-мажоры, когда нужно сменить нянечку, но для ребенка это травма, так что мы стараемся этого избегать.

С 2020 года фонд помогает в четырех больницах Москвы. У нас работают около 30 нянечек, прошедших сертифицированное обучение. Они сопровождают до 100 детей.

С момента начала работы программы «Брошенные дети в больнице» наши няни позаботились больше чем о 2000 малышах, оказавшихся в трудной жизненной ситуации.

Иногда бывает так, что родители одумываются и приходят за детьми. Мы очень радуемся, когда врач открывает дверь и говорит: «Одевайте ребенка, за ним пришла мама». Это счастье.

Однажды я провела с ребенком четыре месяца — это самый долгий срок в моем опыте. Мама родила этого мальчика, но даже не перевязала ему пуповину, вынесла из подъезда и оставила зимой на лавочке в мусорном мешке. Прохожие увидели, что мешок шевелится, и вызвали полицию. Мальчика привезли в больницу, и он попал ко мне. В итоге спустя четыре месяца его забрал папа. Сейчас ребенку почти три года, а я до сих пор общаюсь с его отцом. Надеюсь, когда мальчик подрастет, мы продолжим общение.

Все эти четыре месяца я даже не могла уйти с работы, чтобы увидеть свою семью. Это было тяжело. Мне хотелось домой, к своим детям и внучке. Но я сознательно иду на такие поступки ради детей, которым я нужна. Они нуждаются во мне, и я хочу, чтобы им было комфортно.

Когда мне тяжело, я обращаюсь к психологу нашего фонда. Я могу в любое время позвонить ему и попросить назначить сессию в случае, если чувствую выгорание или есть какой-то вопрос. Встречи с психологом проходят в удобном для нас формате: удаленно или очно.