«Надеемся, что многие перестанут торговать, а мы останемся»: ювелирный бизнес в Самаре

Брендом ювелирных украшений «Бунтарка» мы с мужем Славой занимаемся вместе.

Он по образованию сварщик, а по призванию художник, я архитектор. Раньше Слава занимался металлоконструкциями, создал несколько арт-объектов в Самаре: слоны, руки.

Славе было интересно доносить до людей не только результат, но и показывать процесс. В 2017 году он завел ютуб-канал, где рассказывал, как своими руками сделать то или иное оборудование или изготовить что-то из металла. Сейчас у канала почти 500 000 подписчиков.

Ювелирному делу он учился, как ни удивительно, по турецким рекламным роликам. В них часто показывали заводы, Слава останавливал видео, смотрел, что изготавливает человек в кадре. Ему достаточно посмотреть на картинку, чтобы повторить увиденное, как ему удобнее. Он человек практики, обучился ювелирке самостоятельно.

Название Славиного канала — Bonn Factory — это и название нашего первого бренда. Мы создали его в 2017—2018 годах, и он до сих пор существует. Это бренд мужских украшений.

Клиенты бренда выглядят примерно как мой муж Слава: кожаная куртка, мотоцикл, борода и брутальные кольца с черепами. Мы шутим, что они покупают себе кольцо один раз на всю жизнь, а потом передают его сыну. Однажды мы поняли, что у этих ребят есть девушки, которые покупают украшения намного чаще. Создали линейку женских украшений, а в 2020 году выделили ее в отдельный бренд — «Бунтарка».

Те, кто слышат о нас впервые, часто думают, что мы занимаемся БДСМ-штуками и чем-то в этом духе, но у нас совсем другая идея. Мы хотели создать такие детали к образу девушки, которые не будут кричать, что она неформалка, но добавят нотку дерзости. Ведь бунт — это не про внешность, а про характер: делать, что считаешь нужным, даже если с тобой не согласны.

Изначально мы видели свою клиентку примерно так: это девушка в строгом костюме на совещании, но с таким аксессуаром, который намекает, что у нее есть и другие стороны личности. Сейчас мы понимаем, что наша клиентка — это вообще любая девушка 18—45 лет, потому что бунт бывает очень разным.

Оба бренда продаются онлайн. Сайты «Бунтарки» и Bonn Factory мы сделали на конструкторе для интернет-магазинов InSales. Конструктор не предлагает разнообразного дизайна, но дает много полезной функциональности для продавца. Например, там удобно следить за статусом заказов и менять его, добавлять задачи.

InSales работают со СДЭК и «Почтой России». Если человек выбирает доставку, например, в пункт выдачи СДЭК, то конструктор автоматически формирует данные и адрес, которые нам достаточно распечатать и наклеить на конверт для отправки.

Это очень удобно, особенно если много отправлений за день — не надо ничего заполнять вручную. За InSales мы платим 30 000 ₽ в год. Это тариф для тех, кто отправляет до 1000 товаров в месяц.

Первая Славина мастерская находилась в гараже его бабушки в Тольятти, откуда он родом. Потом Слава познакомился со мной и переехал в Самару.

Спустя год или чуть больше канал Славы на «Ютубе» начал приносить монетизацию — когда она выросла до суммы 100 000—400 000 ₽ в месяц, мы решили вкладывать эти деньги в производство. Деньги тратили постепенно — других вложений в бизнес у нас не было.

Для начала мы сняли 50 м² в помещении автосервиса. Там 6-метровый потолок, и мы надстроили второй этаж. Теперь общая площадь нашей мастерской — 100 м². Из Тольятти Слава привез только сварочный аппарат и болгарку.

Производство начали создавать сами: Слава — рукастый парень, а я, как архитектор, могу проектировать оборудование. Слава своими руками собрал несколько станков, например вакуумную литейную машину, которую мы используем при создании каждого украшения.

Станки часто стоят дорого, хотя у них простая конструкция. Например, вулканизатор — это просто две нагревающиеся плоскости и все, а стоит он от 30 000 ₽. Многое из оборудования нам обошлось в пять раз дешевле, чем если бы мы его купили у заводских производителей.

Сейчас мы оцениваем свою мастерскую примерно в 3 500 000 ₽. За 4—5 лет своими руками мы изготовили оборудование в общей сложности на 1 500 000 ₽ — столько аналоги стоят на рынке, все остальное постепенно докупали.

Иногда Слава находил железки на металлобазе или просто под ногами: в любой сварочной мастерской есть оставшийся от других заказов металл. Из найденных материалов Слава сваривал аппараты для литья: муфельную печь, литейную машину, производственную мебель. Конечно, часть металла для изготовления оборудования Слава покупал, на все потратил около 200 000 ₽.

У нас есть муфельная печь для прокалочных работ — термообработки металлов, которую Слава создал сам, и аналогов на рынке нет. Это печь с поворотным механизмом. Когда надо прокалить много маленьких украшений, ты поворачиваешь печь горизонтально и кладешь туда формы, а если нужно что-то одно большое — поворачиваешь печь вертикально и ставишь в нее форму.

Из минимального набора для изготовления украшений нужны муфельная печь, плавильная машина и виброваккумная литейная машина: в ней и металл льется, и готовятся формы перед прокалкой. Также неплохо иметь ювелирный верстак и набор резцов для моделирования изделий.

Есть три самых распространенных способа изготовления серебряных украшений. Первый: можно взять кусок серебра и сделать из него что-то без литья. Этот способ подходит не для всего и отнимает много времени.

Второй способ: взять ювелирный воск. Это материал, очень похожий на пластик: его можно обрабатывать ручным инструментом типа скальпелей, напильников и других.

Сначала за ювелирным верстаком создается модель будущего украшения из воска. Восковую модель заливают гипсом и ставят в муфельную печь. Там она проводит до 15 часов, форма нагревается примерно до 730 °C. При этой температуре воск расплавляется и вытекает из формы, остается пустая гипсовая форма.

Остатки воска выгорают, а из гипса выпаривается вся влага, и мы получаем максимально сухую гипсовую форму с пустотой в виде будущего украшения внутри. В эту пустоту заливаем серебро, предварительно расплавленное в плавильной печи. Гипсовая форма после остывания разрушается. Мы вытаскиваем серебряное украшение и дорабатываем до идеального вида вручную.

Потом мы создаем резиновую форму, с помощью которой можно копировать украшение. Облепливаем изделие каучуковой резиной, кладем под специальный пресс и ждем, пока резина вулканизируется — это занимает примерно час. Когда процесс завершается, разрезаем готовую форму пополам скальпелем. Половинки можно заполнять воском столько раз, сколько нужно, при помощи воскового инжектора — это такая скороварка для воска. То есть мы всегда можем снять восковую копию для следующих изделий.

Третий способ похож на второй, только вместо ручной обработки формы используется 3D-принтер.

При изготовлении украшений мы отталкиваемся от идеи, а технологию подбираем под нее. Сейчас, например, ввели в производственные процессы лазерный станок. С ним для многих моделей не нужно литье: мы просто режем металл.

Мы постоянно развиваем производство, следующий этап, над которым мы экспериментируем, — химическая полировка и родирование: серебро покрывают родием снаружи, чтобы оно меньше темнело.

Вообще, серебро стало драгоценным металлом, потому что оно окисляется меньше, чем другие цветные металлы: латунь, медь, бронза и так далее. Родий окисляется еще меньше, и, наверное, ювелиры делали бы все из него, но он стоит примерно 200 000 ₽ за грамм.

Серебро несравнимо дешевле. Недавно я покупала его по удивительной цене: 60 ₽ за грамм — это очень дешево. До этого я покупала по 120 ₽, по 145 ₽, а еще раньше — по 92 ₽. Цена сейчас очень сильно скачет.

Цены на серебро определяются на лондонской бирже каждый день, неизвестно, сколько оно будет стоить завтра. Я просто пишу поставщику, и когда узнаю цены, то либо покупаю сразу, либо жду, пока они снизятся. Невозможно купить серебро через неделю: оплачивать надо в момент заказа. Зафиксировать цену и заказать позже нельзя. В месяц мы производим примерно 1—1,5 кг украшений, поэтому примерно столько же серебра и закупаем.

Серебро покупаем только на аффинажных заводах — это заводы, очищающие драгоценные металлы от примесей. Они имеют государственную лицензию. Покупка у аффинажного завода — это гарантия качества металла, потому что у каждой партии серебра есть паспорт от завода и регистрация в государственной системе контроля за драгоценными металлами.

Когда мы только начинали и я обзванивала такие заводы, мне все отказывали, потому что мы слишком маленькие: заводы были готовы работать, если мы возьмем хотя бы 5 кг серебра в неделю. Но один завод — «Красцветмет» в Красноярске — согласился работать с нашими небольшими объемами. Еще мы работаем с одним посредником, который закупает серебро у аффинажного завода в больших объемах. С «Красцветметом» у нас долгосрочный договор, а посредник отдельно присылает договор и счет каждый раз.

Для улучшения качества серебра в состав мы добавляем лигатуру — это добавки из других металлов. Мы используем очищенную от кислорода ювелирную медь. Серебро 925 пробы — это изделие, на 92,5% состоящее из серебра, а все остальное — лигатура.

Серебряные украшения можно делать и из чистого металла, но тогда они получаются очень мягкими. Золото еще мягче, поэтому в него добавляют больше лигатуры.

Например, в золоте 750 пробы — 75% золота и 25% добавок, 585 пробы — 58,5% золота. И есть самая ужасная проба — 385, где золота всего 38,5%. Некоторые продают изделия такой пробы как золото, хотя на самом деле это не так. Цвет золота — золотой, а все другие оттенки — это легирующие добавки.

После покупки металл отправляют «Спецсвязью» — это государственная структура, которая доставляет драгметаллы, предметы искусства, деньги, опасные грузы и прочее. Люди с автоматами на бронемашинах возят серебро. У них есть пункты выдачи в каждом городе. Курьерская служба тоже есть: к тебе приезжают трое мужчин с оружием в бронежилетах и выдают покупку.

С этого года обязательной стала система маркировки ювелирных украшений. Она есть и у молочной продукции, у одежды — у них это «Честный знак», а у нас — ГИИС ДМДК — Государственная интегрированная информационная система учета драгоценных металлов и драгоценных камней.

Эта система задумана, чтобы наше государство точно знало, сколько у нас серебра, где оно, в каких формах, у кого. И чтобы любой покупатель мог помимо обычной бирки, где есть штрихкод, масса, артикул и производитель, посмотреть бирку с матрикс-кодом и надписью: «Вы можете проверить подлинность этого изделия на сайте Пробирной палаты, вот уникальный идентификационный код». Если ввести этот код, можно увидеть, что производитель — такой-то бренд, произвел тогда-то, это серебро 925-й пробы с покрытием или без, и сколько там чистого серебра.

Один из наших подписчиков, который занимался ювелиркой всерую, рассказал, как он то ли получил огромный штраф, то ли даже в тюрьме посидел. Мы решили, что нам в тюрьму не надо, мы будем сразу делать все как положено, и встали на учет в Пробирной палате.

Когда появилась эта новая система ГИИС, мы стали выполнять все правила. Я не могу сказать, что мы освоили эту систему играючи, но мы разобрались, работаем, хотя это отнимает много времени. Например, для маркировки украшений нужен термотрансферный принтер, который печатает этикетки — их наклеивают на изделия. В моем магазине на каждом украшении есть бирка ГИИС.

Основная сложность для производителей — нужно вносить информацию о каждом украшении в систему с указанием точного слитка серебра, из которого оно сделано. Люди, которые делали ГИИС, мне кажется, никогда не производили украшения. Одно дело, если ты делаешь 10 изделий по 10 граммов из одного 100-граммового слитка. Тогда ты точно можешь указать, что украшения созданы из этого слитка с таким-то уникальным номером.

Но все не так просто. Существует литниковая система, когда есть ствол, на который насаживаются украшения, и потом отрезаются от этого ствола. Ствол остается домом: то есть это серебро 925-й пробы, но не украшение, и этот ствол будет использоваться в производстве следующей партии. Ты его переплавишь — и это будет тот первый слиток. Но вместе с ним закинешь еще один слиток — у тебя будет два слитка. Таким образом, нельзя точно знать, из чего отлилось каждое украшение, особенно когда заливка происходит постоянно и стволы накапливаются.

Совсем недавно я ездила к друзьям в Москву и заодно заходила в ювелирные шоурумы типа моего. Свою систему я отлаживала сама и хотела посмотреть, как работают магазины, которые дольше на рынке: надеялась перенять опыт. Оказалось, что у нас с организационной точки зрения все устроено намного лучше.

Во многих магазинах на украшениях нет в принципе бирки ГИИС, либо она написана от руки: это значит, что учет ведется не через 1С, а, скорее всего, через гугл-таблицы. В 1С есть специальные карточки для заполнения информации для ГИИС — из программы их удобно распечатывать.

У некоторых украшений не было именника — клейма производителя. Оно обязательно должно быть на всех изделиях, чтобы можно было узнать в Пробирной палате, из чего, когда и кем украшения были изготовлены.

Что меня поразило в части шоурумов, куда я заходила, — сейчас представлено намного меньше дизайнеров, чем раньше. Видимо, люди решили, что ГИИС — это слишком сложно, и либо ушли в тень, либо закрылись.

ГИИС — новинка этого года, но есть еще новинка следующего года: в 2023 году отменят налоговую упрощенку для ювелиров, и это очень плохо.

С 1 января 2023 года производителям придется поднять цену минимум в полтора раза, чтобы просто остаться на том же уровне доходов. Покупателям будет казаться, что мы просто офигели и решили поднять цены.

Я точно не знаю, как мы будем работать в следующем году, но пока решила разделить бизнес на две организации: одна — только для драгоценных металлов — это будет ООО, я уже его открыла. Другая — ИП — для остальной продукции в магазине: мы также торгуем сувенирами своего изготовления. Делаем так, чтобы платить высокий налог только на серебро.

У нас были мысли отказаться от серебра и начать производить бижутерию из бронзы, например, чтобы не усложнять себе жизнь новой системой. Но потом мы увидели, сколько дизайнеров отвалилось после введения ГИИС, и подумали, что после внедрения общей системы налогообложения отвалится еще больше, и на рынке станет меньше конкурентов.

Так что мы попробуем работать по новой системе. У нас план играть дальше по правилам и стараться расти несмотря на государственные нововведения. Поддержка малого бизнеса в данном случае отрицательная.

Себестоимость украшения очень сложно определить. Его нельзя считать по металлу, потому что одно украшение может быть тяжелое по массе, но произвести его не так уж сложно. Есть украшения, которые весят полтора грамма, но с ними мастер возится несколько дней: с пайкой, полировкой, чернением или другой обработкой.

Когда Слава садится считать себестоимость, он убивает на это пару дней. В каждом украшении используется свое оборудование, и нужно посчитать его амортизацию.

Обычно я делаю наценку 70—150% на каждое изделие. Иногда увеличиваю цену в два раза, то есть делаю 100% наценку, а потом Слава говорит: «Мы делали это кольцо три дня! Это слишком дешево».

В ноябре 2020 года мы открыли офлайн-магазин «Бунтарка», причем случайно. Я шла по центру города и увидела симпатичное помещение с надписью «Аренда». Оказалось, что стоимость аренды была всего 30 000 ₽, 35 000 ₽ в месяц с коммунальными платежами летом. Зимой дороже, потому что мы топим электричеством.

Это помещение расположено на первом этаже в очень туристическом месте, с отдельным входом и вывеской. Я даже представить не могла, что бывают такие низкие цены за подобные помещения. Оно небольшое — 35 м² и далеко не всем подходит, но у нас очень маленький товар, поэтому для нас оно идеальное. Еще мы заняли второй этаж под офис и упаковочный цех. Первый этаж — это 25 м², второй — 10 м². Раньше на этом месте был цветочный магазин.

Тотальных переделок мы не делали. Расчистили одну кирпичную стену от штукатурки: здание дореволюционное, и хотелось показать старину. Сняли утеплитель от цветочного холодильника и панели. Одну высокую пятиметровую стену мы покрасили в черный цвет. На это ушло девять литров краски. Ремонт делали сами, иногда помогали друзья.

Витрины — это кухонные шкафы из строительного магазина «Касторама», которые мы перевернули под 90°, сварили им ножки и положили на них сверху массив дерева. На втором этаже мы поменяли пол — раньше там просто лежала фанера, мы постелили ламинат.

На открытие мы потратили 529 000 ₽. Это ремонт, мебель, вывеска, витрины. Свет у нас самый обычный. Две настольные лампы «Икея» и трековые светильники с направляющими на потолке. Для демонстрации украшений мы используем гипсовые фигуры, подставки, бюсты.

529 000 ₽

мы потратили на открытие офлайн-магазина

Из техники — касса, видеонаблюдение, сигнализация, принтеры: обычный и для этикеток, сканер, роутер и чайник. Мебели много: несколько столов, стульев, высокий стул для кассира, шкафы, этажерки, вешалка для верхней одежды.

Нам все говорили, что нужны закрытые витрины со стеклом, как в обычном ювелирном магазине, но мы сделали открытые.

Мы позвонили арендодателю и рассказали про эту проблему, но он нам не поверил, потому что до этого помещением занимались шесть электриков, и, по его мнению, они не могли все так плохо поработать. В итоге мы позвали электрика, и за 1000 ₽ он перекинул два провода как надо.

Мы с мужем придумываем дизайн, даем референсы, а моделирование отдаем на аутсорс.

Идею объясняем на словах. Например, Слава хочет квадрат 20 × 20 мм с текстурой разлитой краски. Дизайнер отрисовывает 3D-модель, в которую уже вносим правки. Смотрим на модель и видим, что в ней некуда установить литниковую систему, по которой металл будет поступать в форму. Просим проработать текстуру так, чтобы установить туда литник. Или сделать модель больше, потому что когда заливается металл, он горячий и расширяется, а когда остывает — уменьшается и усаживается, и это сильно заметно.

Когда мы доработали 3D-модель, то получаем мастер-модель — эталон, который печатаем на 3D-принтере. С мастер-модели потом делаем копии.

К сожалению, не все специалисты могут делать дизайн украшений. Если обращаешься к человеку, который никогда не моделировал ювелирные изделия, но создавал, скажем, персонажей к мультикам, то он просто не имеет представления, какой толщины должны быть все детали для отливания в серебре. Например, нужно смоделировать бабочку. Специалист без опыта в ювелирном деле сделает усы бабочки тоненькими и симпатичными и не подумает о том, что в серебре они не прольются.

Есть люди, которые умеют делать ювелирные модели, но все, с которыми мы работали, — раздолбаи: забивают на сроки. Последний раз модель мы отдали одному парню, который очень хорошо умеет это делать, но, к сожалению, очень медленно: ждали полгода.

Я отвечаю за магазин, Слава — за производство, также нам помогают одна девушка в магазине и парень Никита на производстве, но в этом месяце мы наняли еще трех человек: еще одного парня на производство и двух девушек в магазин.

Оборот в магазине растет, но многие модели украшений представлены только в одном экземпляре, и запаса нет. Нам не хватало рук, и мы не понимали, где искать нового сотрудника на производство. Рассматривали «Хедхантер», но этот вариант не подходит, если нужен стажер. Мы хотели вырастить специалиста самостоятельно и в итоге нашли сотрудника среди подписчиков Славиного ютуб-канала — Никиту. Раньше он работал барменом, но мечтал стать ювелиром.

Сейчас Слава в основном создает новые модели и осваивает альтернативные технологии. Никита работает с тем, что уже отлажено, а новый сотрудник учится по инструкциям, которые подготовил Слава: что считается браком, как его исправлять, какие должны быть технологические процессы.

Например, браком является облой — это смещение формы. Когда мы заливаем воск в форму и она имеет небольшое смещение или расширение, воск заливается не туда, куда нужно. И на изделиях появляется линия на стыке половинок формы. Иногда она сливается с текстурой изделия, но под определенным углом видна. Чтобы избавиться от брака, нужно подрезать и отшлифовать эту линию.

Первые инструкции Слава писал на тетрадных листах. Рассказывал сотруднику, что нужно делать, и сам же за собой записывал. Инструкция все время редактируется, потому что иногда кажется, что все расписано и все просто, но у нового человека все равно возникают вопросы, и инструкцию надо дополнять. Например, там было написано «повернуть кран на литейной машине». Человек сделал все верно, но повернул кран не до конца, из-за этого литье получилось некачественным. Тогда Слава дополнил инструкцию: «повернуть кран и довести до упора».

Я не так давно родила ребенка и незадолго до родов наняла еще двух девушек в магазин. Мои обязанности будет выполнять девушка, с которой мы уже давно работаем. Это офлайн- и онлайн-продажи, своевременный заказ изделий на производстве, работа в 1С, заказ упаковки и всего необходимого в офис, бухгалтерия, отправка украшений на почту и прочее. Сейчас я плавно передаю ей дела, она будет управляющей.

На производстве мы дозаказываем изделия, когда у нас приходят заказы онлайн. Впрок у нас мало что лежит, к сожалению.

Когда я искала человека на должность продавца, разместила объявление в «Хедхантере», а также повесила яркую желтую табличку внутри и снаружи магазина с предложением работы и разместила информацию в наших соцсетях. Сначала мы хотели нанять только одного человека. С «Хедхантера» к нам пришло несколько человек, мы провели около 10 собеседований, пока не взяли одну девушку.

Вторая девушка увидела наше объявление в соцсетях и написала очень милое письмо, в котором рассказала о себе и о том, что хотела бы с нами работать. Мы решили взять и ее.

Критерии отбора у нас очень субъективные: нам не был нужен невероятный опыт в продажах, но важно было, чтобы человек был дружелюбный и коммуникабельный. У меня самой не было опыта в продажах, но у меня прекрасно получается, потому что я знаю и люблю свой продукт и легко нахожу контакт с людьми.

Очень важно быть улыбчивой и открытой покупателям — это помогает продавать. Также нам было важно, чтобы человек был ответственным. Научить младшего продавца можно за одну-две недели: здесь нет ничего сложного, важны именно личные качества.

Теперь у нас есть управляющая магазина и два человека в смене — младшие продавцы.

Слава завел его в 2017 году, за первый год набрал около 10 000 подписчиков, на второй стало 100 000, на третий — 400 000.

Слава никогда не покупал рекламу, но активно занимался соцсетями. Он рассылал видео в тематические паблики во «Вконтакте», например в паблик «Мужик с прямыми руками». Всего таких групп было около 30. Также Слава писал статьи на «Пикабу», отдельные сайты для рукодельников, с которых тоже приходил трафик. Он познакомился с администраторами нескольких сайтов, пообщался с ними, и они стали публиковать его контент.

Поначалу его мало комментировали, но со временем количество зрителей росло, как и количество хейтеров. Слава отвечал на каждый негативный комментарий, объяснял, почему сделал так, — и часто люди признавали неправоту и подписывались.

Благодаря каналу мы смогли создать мастерскую: он стал приносить монетизацию, хоть и не сразу. Чтобы претендовать на монетизацию, нужно было иметь более 1000 подписчиков и более 4000 часов просмотра за последние 12 месяцев.

Было два способа подключения монетизации. Можно было заключить договор с Гуглом, и они платили напрямую. Проблема в том, что нет русскоязычной поддержки, а через переводчики общаться долго. Можно заключить договор с посредниками. Это российские компании, которые берут на себя общение с Гуглом, а за это получают комиссию от 15 до 30%, но предоставляют, например, бесплатную музыку для контента.

Минимальный порог вывода денег — 100 $⁣ (6000 ₽). Первые 100 $⁣ (6000 ₽) Слава копил полгода. Дальше цифра стремительно росла. Когда у Славы было 200 000 подписчиков, в месяц он получал примерно 100 000 ₽, на самом пике — до 400 000 ₽.

400 000 ₽

максимум получали в месяц от монетизации «Ютуба»

В 2020 году, когда мы открыли «Бунтарку», Слава стал реже снимать ролики, бизнес отнимает много времени. К тому же сейчас Россию отключили от монетизации, и средний Славин доход теперь — 12 $⁣ (720 ₽) в месяц. У Славы несколько каналов: личный — «Вячеслав Шаров» — это персональный блог, и один англоязычный. Там сейчас 270 000 подписчиков, Слава планирует его развивать.

Раньше мы продавались еще на Etsy — ссылки с англоязычных видео вели на ресурс — и больше зарабатывали на американском рынке, чем на российском. Но платежные системы Etsy стали плохо работать с российскими продавцами, потом нас предупредили, что оплаты больше проводить не будут, и в конце концов удалили наш кабинет.

«Ютуб» помогает в продвижении в том числе органически. Люди смотрят видео, как отливается кольцо, а под видео лежит ссылка в магазин — некоторые заходят и покупают.

В «Инстаграме» мы запускали таргет и даже сами не знали, что он хорошо работал, пока рекламу не закрыли. Раньше у нас было 50/50 продаж офлайн и онлайн, потом стало 80/20, сейчас еще меньше: 85/15.

Общее количество продаж не уменьшилось, потому что офлайн-магазин уже довольно давно открыт, и он хорошо работает. Первый год нас знали мало, а сейчас мы видим, что люди приходят к нам повторно, у них уже есть наши украшения или сертификаты на подарки.

Мы собираемся открыть еще одну точку в Самаре, и думаем, что она, как и наш первый магазин, где-то через год начнет приносить хорошую прибыль. Для сравнения, выручка в первый месяц после открытия в нашем магазине была — 130 000 ₽, сейчас — от 400 000 ₽ до 1 млн рублей.

Хотим попробовать открыться в торговом центре на небольшом островке. В мультибренд вставать не хотим, потому что там ценность бренда теряется.

Например, «Санлайт» — магазин, в котором продаются украшения разных брендов, но их никто не знает. Все говорят: «Купил в „Санлайте“».

Сейчас мы в процессе переговоров с одним торговым центром. Прежде чем заключить договор, нужно показать ТЦ визуализацию павильона, чтобы они понимали, как мы будем выглядеть. Мы ее готовим.

Выбрали ТЦ с большой проходимостью. Там выживает и зарабатывает даже маленький островок по ремонту механических часов, значит, украшения точно должны хорошо зайти.

Аренда стоит 80 000 ₽ в месяц, а на открытие с витринами, техникой и вывеской, по нашим подсчетам, должно уйти около 700 000 ₽. Очень удачно, что мы взяли двух новых продавцов: они смогут работать в разных точках, а со временем мы наберем еще людей.

Для нас работает сарафанное радио, также мы закупаем рекламу в «2ГИС»: иногда приходят люди, которые просто искали ювелирный магазин рядом. Отлично работают фестивали. В другие города я не ездила, но в Самаре проходит крупный фестиваль «Волга-фест».

Во время фестиваля огромная набережная города превращается в большой праздник с музыкой, лекциями, мастер-классами, маркетами. На фестиваль приходит около 50 000 человек в день.

Не помню, сколько мы заработали в самый первый год, но в прошлом году мы встали уже как магазин с полноценной командой и заработали за пять дней всего 130 000 ₽. При этом заплатили 35 000 ₽ за аренду места на «Волга-фесте» и часть выручки ушла на зарплаты.

В этом году «Волга-фест» шел шесть дней, и заработали мы 330 000 ₽ с арендой 40 000 ₽. Это наш лучший год. В прошлом году наш оборот был — 4 110 000 ₽, в этом году уже в июле достигли цифры 3 560 000 ₽.

В последнюю неделю июля мы провели акцию: в течение трех дней весь ассортимент продавался со скидкой 25%. Она прекрасно сработала: мы побили свой рекорд по выручке и заработали 1 000 000 ₽.

1 млн ₽

выручил магазин в июле

Летом в Самаре туристический сезон, а магазин расположен в центре города. Обычно у ювелирных магазинов летом спад, потому что все покупают к Новому году или на 8 Марта. У нас в декабре был подъем, а в феврале почему-то спад, несмотря на 14 февраля. Но летом у нас хорошая прибыль, потому что все-таки город курортный, туристов много.

Когда человек на отдыхе, у него абсолютно другое финансовое поведение. Он готов потратить гораздо больше, чем дома, ему хочется привезти что-то с собой. Тут работают именно офлайн-продажи: люди знают, что у нас есть сайт и что можно заказать, а мы на следующий неделе отольем им это украшение в очередной партии, но им хочется его прямо сейчас.

В ближайшее время наша цель — открыть новую точку в торговом центре. Следующим шагом станет открытие точки в другом городе. Нам надо отладить процессы: сейчас у нас многое из учета ведется вручную. У меня есть одна таблица для учета денег и другая — для учета граммов серебра.

Сейчас мы плавно переходим к автоматизации. Чтобы открывать следующую точку, нужна одна хорошо настроенная 1С, чтобы я знала, сколько в каждой точке лежит украшений.

Когда правильно сделаешь один магазин, потом будет проще открывать следующий, как мне кажется. Если мы с нуля раскрутим точку в торговом центре, будет ясно, что делать, чтобы открыться в другом городе.

В общем, план как можно больше зарабатывать, потому что никто не знает, что будет с 1 января 2023 года, когда ювелирный бизнес будет обязан сменить режим налогообложения.

Мы поднимем цены, но будут ли готовы люди покупать — неизвестно. Вряд ли у всех вырастет покупательная способность. Мы только надеемся на то, что многие перестанут торговать, а мы останемся.