Как пережить кризис: 6 историй тех, кто прошел через финансовые трудности

Когда в стране или мире случается очередной кризис, удержаться бывает непросто.

Мы попросили читателей Т⁠—⁠Ж, которым пришлось пройти через масштабный финансовый коллапс, поделиться советами по выживанию.

До 2013 года у нас с мамой был небольшой бизнес. Он разорился, на нас обеих были большие долги. Я развелась с мужем, а дочь была еще совсем маленькой. Помощи ждать было неоткуда.

Устроилась на работу менеджером в небольшую компанию, пахать приходилось 24/7, а зарплата была серой и ее часто задерживали. Все кончилось серьезными проблемами со здоровьем. Нужно было что-то срочно менять.

На подаренные на день рождения средства окончила дистанционный курс по тестированию ПО. Довольно быстро нашла работу тестировщиком, но через десять дней ушла, потому что узнала, что людям не платят уже месяца три. Устроилась аналитиком в банк. Казалось, жизнь начинает налаживаться. Но тут грянул кризис, доллар стал равен почти 100 рублям, и меня сократили под самый Новый год, выплатив полторы зарплаты.

На каждом очередном собеседовании меня спрашивали, как я справляюсь одна с ребенком, намекали, что, наверное, часто беру больничные. Удалось устроиться тестировщиком на совсем небольшие деньги и серую зарплату, но ее хотя бы всегда вовремя выплачивали.

Все равно нам часто не хватало денег даже на еду и коммунальные платежи. Тогда я начала вести и строго контролировать бюджет, а также откладывать часть средств для подушки безопасности. Чтобы выбраться из кризиса, я постоянно училась, получала сертификаты и принимала советы по оформлению резюме.

На своем опыте поняла, как важно следить за здоровьем — иначе никакая подушка безопасности не спасет — и заниматься благотворительностью: многим сейчас тяжелее, чем вам. Усвоила, что не надо откликаться на заведомо сомнительные вакансии, а на собеседовании нужно всегда вести себя уверенно, никому не рассказывать о своих проблемах и рассчитывать только на означенный оклад, а не на премии.

Чтобы выкарабкаться из финансовой ямы, мне потребовалось около трех лет. Кризис для меня завершился, когда я погасила последний долговой платеж и на три дня отправилась с дочерью в речной круиз на теплоходе.

В 2014 году я работал в крупном энергетическом холдинге в Донецке. Моя молодая жена оканчивала вуз и еще никуда не устроилась. В мае началась война. Я стал работать удаленно под отзвуки канонады по ночам, переехал «на лето» в город детства, к бабушке и дедушке, а затем получил от холдинга предложение выйти на работу в одно из предприятий в Запорожье. Но это был незнакомый город с плохой экологией, где нужно было снимать жилье, а моя жена к тому моменту уже была беременна, и мы решили остаться в городе детства. Работу я, конечно, потерял.

А дальше начался смертный бой с системой ФМС хотя бы за какой-то легальный статус в РФ. Мы с боем вырывали сначала регистрацию, потом разрешение на временное проживание, затем вид на жительство и, в конце концов, гражданство. Читая о максимальном упрощении процедуры его получения, всегда вспоминаю ночные очереди за документами у дверей ФМС. Хорошо, что с работой и деньгами нам помогли родственники. Мы экономили на всем, на чем только могли. Летом 2015 года у нас родилась дочь. Накопленные за период работы в холдинге деньги кончались.

Я начал работать и вести подробный финансовый план, откладывая максимальное количество денег в валюте на покупку своего жилья. Мы не тратились на аренду, жили с бабушкой и дедушкой, хотя порой бывало тяжело из-за разных взглядов на жизнь.

Таким образом за два с половиной года мы накопили часть суммы, получили помощь от родителей и, продав дачу, смогли купить собственное жилье не в ипотеку. Дача была в собственности бабушки и дедушки с 70-х годов, и они в любом случае планировали отдать ее нам, просто мы не хотели там жить без удобств, автомобиля и водительских прав.

Уже после покупки своего жилья мы стали позволять себе какие-то вольности типа путешествий по России раз в год. Все окончательно стабилизировалось в 2017 году, когда мы получили гражданство, а жена потихоньку стала пробовать себя в качестве домашнего кондитера и у нас появился дополнительный заработок.

Этот кризис научил нас, как важно не иметь долгов и не брать кредитов. Мы поняли, что нужно всегда откладывать часть зарплаты в валюте в личный «стабилизационный фонд» и использовать его только в случае крайней необходимости. Также нужно обязательно вести финансовый план и прагматично относиться к вещам массового потребления: покупать только то, что поможет зарабатывать больше. Например, когда жена стала кондитером, я купил ей робот-пылесос, чтобы меньше времени тратить на уборку, и телефон с хорошей камерой, чтобы она делала качественные снимки десертов и сразу загружала их в соцсети.

При планировании бюджета надо придерживаться двух сценариев — плохого и очень плохого. Например, в этом году я закупился всем необходимым 12 марта, когда еще не было особых очередей и многие думали, что коронавирус и самоизоляция — прикол, происходящий где-то в Европе и их не касающийся. Также важно следить за здоровьем, при необходимости тратиться на платных врачей, не забывая о налоговом вычете, и при любом раскладе сохранять внутреннее спокойствие и терпение.

С 2003 года работаю в компьютерной сфере, поэтому все кризисы, влияющие на курс рубля, всегда отражаются на моем благосостоянии. Импорт растет в цене прямо пропорционально, из-за этого все сначала месяц-другой хорошо зарабатывают, потому что люди сметают все с полок, а потом рынок резко схлопывается и начинается борьба за выживание. Я был свидетелем подобного дважды: в 2008 и 2014 годах.

Работал в крупной холдинговой компании. Казалось, будущее безоблачно: высокий доход в долларах, постоянные поездки за рубеж на конференции и маркетинговые мероприятия, дорогие подарки и выигрыши по акциям поставщиков. Но в 2008 году мой доход снизился в три-четыре раза, а в следующем году компанию начало лихорадить. Владелец холдинга много вкладывал в строительство, а когда все стало рушиться, потянул оборотные средства из всей группы компаний, чтобы закончить недостроенные объекты. Я пережил две волны сокращений и работал вплоть до расформирования подразделения. Из пятнадцати сотрудников отдела остались только я и начальник. Мне предложили перейти в розничную сеть холдинга, но уже было ясно, что это ненадолго, и я ушел.

За следующие три года (до очередного кризиса) я сменил две работы в той же сфере и пережил полуторагодовой кризис среднего возраста с банкой пива и за игрой в «Танки».

Потом произошла встреча, которая серьезно меня изменила. Я бросил пить, нашел работу, занялся спортом и уже через полгода снова начал отлично зарабатывать. Будущее вновь заиграло яркими красками, но ненадолго: это было начало 2014 года.

Все повторилось по худшему сценарию, только еще быстрее. Зарплату стали задерживать на полгода и дольше. В итоге компания обанкротилась, а владелец оказался под следствием и домашним арестом. Когда меня «попросили», я уже был готов, накопил резервы. В такой ситуации важно не иметь кредитов и долгов, обязательно должна быть подушка безопасности, желательно в разных валютах и часть — в кэше. Активы должны расти постоянно.

Кстати, я хорошо помню и кризисы 1991 и 1998 годов. Самое запоминающееся в 1991 — как мы разбили бутылку из-под шампанского, которая играла роль копилки для монеток по десять копеек. Мы жили в военном городке, были очереди в военторге. А мама рассказывала, как они с командиром полка ходили воровать картошку на колхозное поле и варили морковный чай.

Это стало настолько фоновой мыслью, что люди уже не замечают изменений к лучшему. У всех квартиры, машины, дачи, поездки по всему миру и дорогие вещи, но по-прежнему «все плохо» и «нет денег». В любом случае паниковать точно не стоит: все эти кризисы так закалили наш народ, что мы все переживем.

Я родом из Узбекистана и когда-то о переезде в Россию даже не думал. Кризис 2008 года застал у себя на родине. Тогда я только окончил колледж, а в институт не поступил: не прошел на бюджет, на контракт денег не было. Нужно было решать, куда двигаться дальше.

Попал в сферу недвижимости и смог постепенно выйти из плачевного финансового положения и обеспечить себя и свою семью. Рынок риелторских услуг в странах СНГ во многом схож: эта работа привлекает большими доходами, хотя фиксированного оклада нет, зарплата — процент от проведенных сделок, а дождаться своей первой сделки бывает крайне трудно. Из-за этого большая текучка, люди быстро уходят в другую сферу. Но в кризис выбора не остается: либо ты работаешь над собой и своими навыками, либо оказываешься за бортом рынка недвижимости. Я ждал свою первую сделку полгода, пока в Ташкенте закрывалось агентство за агентством. Но в итоге у меня все получилось, я открыл ИП и так проработал до 2014 года — пока не наступил очередной кризис.

На тот момент основными деньгами на рынке недвижимости Узбекистана были средства, заработанные трудовыми мигрантами в России. Если до кризиса заработная плата среднего московского дворника составляла 800—1000 долларов, то теперь она упала вдвое. Рынок недвижимости инертен и почувствовал себя плохо только в 2015 году, когда стабильный денежный поток сократился вдвое.

Чтобы поддержать вернувшихся из России строителей, правительство ввело много льгот для застройщиков и производителей стройматериалов. Недвижимости стало так много, что к лету 2015 рынок рухнул окончательно. Предвидя эти события, я решил, будучи этнически русским, поступить на юридический в России. Весь 2014 и часть 2015 года готовился к отъезду, в мае 2015 узнал, что поступил на бюджет в НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге.

Окончил юрфак, получил российское гражданство, поступил на маркетинг, купил квартиру, открыл ИП и переехал в Москву. А недавно подал документы на лотерею Green Card. Будет ли это хорошим выходом из сложившийся ситуации — покажет время. Но несколько лет назад именно переезд на ПМЖ в Россию оказался для меня лучшим вариантом. Так что опыт миграции у меня есть, и я не боюсь начинать все с чистого листа. С другой стороны, к 30 годам хочется стабильности и уверенности в завтрашнем дне.

Сегодня я как ИП преимущественно занимаюсь представительством интересов в суде. Но из-за коронавируса все суды закрыты и рассмотрение дел, которые я веду, приостановилось, а новые ко мне не поступали. В вынужденной самоизоляции решил начать ремонт, прочитать книги и посмотреть фильмы, на которые раньше не было времени. Плюс прохожу онлайн-курс по интернет-маркетингу — люблю учиться.

Так что мой главный мой совет — сместить фокус с отрицательных сторон кризиса на положительные, посмотрев на все с нового ракурса. Возможно, вам нужно начать заниматься совершенно другим, более интересным делом. Любой кризис — это время возможностей, когда приходится выходить из зоны комфорта и много работать. Это чистка, время трансформации. Можно провести ревизию в своей жизни и лучше не сопротивляться переменам.

Самым страшным для меня стал не мировой кризис, а российский дефолт 1998 года, когда я лишился двухкомнатной квартиры и веры в свои силы. Незадолго до дефолта я взял кредит в долларах на развитие бизнеса. Отдал 25% от суммы в качестве отката, как и все в то время. Гасил кредит, естественно, в рублях. Бизнес развивался нормально, и за год я вполне успевал все выплатить. Но грянул дефолт 1998 года, и курс доллара к рублю за короткое время вырос примерно в три раза. Никакими легальными бизнес-проектами погасить кредит стало невозможно.

Начались годы нервотрепки, займов и перезаймов денег, визитов выбивальщиков всех мастей. Это было самое страшное время в моей жизни. Рэкет, бандиты, нехватка денег, тягостное настроение. В ходу были бартерные схемы работы.

Здорово выручала картошка со своего огорода и куриные окорочка — «ножки Буша». Пришлось продать родительскую двухкомнатную квартиру, и мать с отцом переехали ко мне. Однако даже этой суммы не хватило, чтобы полностью отдать долги, и еще лет семь я выплачивал остатки с набежавшими процентами. На фоне неурядиц развелся с женой, но мы продолжали жить вместе.

Совершил много ошибок. Во-первых, не стоило брать кредит в валюте. Во-вторых, не надо было перезанимать деньги под проценты — это лишь увеличило общую сумму выплат. У меня ушло восемь лет, чтобы рассчитаться с долгами. А чтобы прогнать страх и морально восстановиться, понадобилось около 11 лет. Зато я уверовал в бога, окреп морально, понял, что человек может многое вынести, и убедился в поддержке друзей и любви близких. В конце концов даже восстановил отношения с женой.

Мне было уже 40, когда я устроился на постоянную работу в солидную фирму. С успехом выдержал испытательный срок, многому научился и стал хорошим специалистом. Начал получать приличную зарплату, обрел уверенность в своих силах. Взял подержанную, но хорошую машину. А в 2010 году снова открыл свой бизнес.

Так что все относительно. После перестройки и 1998 года никакого кризиса я не вижу. Так, временные трудности.

В 1998 году окончил школу и вовсю готовился к поступлению на престижный в ту пору переводческий факультет НГЛУ им. Н. А. Добролюбова. Конкурс на бюджетные места был высокий, шансов было мало. Стоимость обучения только за один учебный год составляла 700 долларов. А когда наступил тот самый дефолт и доллар за несколько дней подорожал с 6 до 24 рублей, мне пришлось окончательно распрощаться с мечтой учиться в Добролюбовке.

Поступил на иняз в другой университет. Мы были первыми, кого приняли на только что открывшийся факультет, и нам пришлось прочувствовать на себе все прелести «экспериментов над мышками», а также переживать последствия финансового кризиса. У нас не было ни аудиоаппаратуры, ни видеотехники, чтобы нормально проводить занятия. Порой не было даже свободных аудиторий. Только хаос и неопределенность.

Прямо на входе в здание нашего корпуса открыли кафешку. Там продавали булочки, кофе и чебуреки. С современной точки зрения — полная антисанитария, но тогда на это закрывали глаза: хоть так студенты и преподаватели могли питаться. Еда стоила недорого, народу было много. Знали бы вы, сколько новых знакомых появилось у меня в ту пору.

Уже на первом курсе университета я стал торговать книжками одного небольшого издательства. Закупал по чуть-чуть, продавал своим же сокурсникам и однокашникам. Дело пошло, и у меня появились первые заработанные своим трудом деньги на обеды в той же кафешке.

Дальше — больше. Связался с коммерческой службой издательства и попросил предоставить мне скидку от объема их продукции. На удивление мне пошли навстречу и дали трехпроцентную скидку. Тогда я договорился с самым большим книжным в городе и несколькими точками на местном рынке и сделал заказ издательству на небольшую партию. Так я получил свой первый предпринимательский опыт и понял, что мне нравится эта деятельность и у меня неплохо получается.

Благодаря тому, что я вынужденно занялся книготорговлей, я кое-что понял и про себя, и про деньги, и про людей, которые тогда меня окружали. А самое главное — сумел оплатить свою учебу в вузе и съездить на стажировку за рубеж по программе международного студенческого обмена. А когда на нашем факультете наконец-то появилась аудио- и видеоаппаратура, я понял, что жизнь, похоже, налаживается.

Словом, если бы не финансовый кризис 1998 года, то я, наверное, учился бы себе спокойно, как многие мои ровесники, был бы вполне себе средненьким студентом и не парился бы из-за нехватки денег. Но благодаря тому опыту я поверил в себя и свою удачу.