«Соседи смотрели на нас как на чудаков»: как мы купили и обустроили дачу в 200 м​ от Оки

Я никогда не хотела дачу, так как знала, что это бесконечный труд, а будет ли этот труд отдыхом — большой вопрос.

У родителей была дача в садоводческом товариществе, к тому же каждое лето в детстве я ездила к бабушке в деревню. Несмотря на то что там в разные годы была корова, теленок, куры, барашки, коза с козлятами, я ничего по хозяйству не делала.

Тогда мне все нравилось: я купалась с подружками в реке, ходила в лес за ягодами и грибами, играла, каталась на мотоциклах с мальчишками, посещала местный клуб. А еще мы толпой ездили с мешком на совхозное поле за горохом. Было весело.

У мужа всего этого не было, и он мечтал о даче, как в мультфильме «Простоквашино». В какой-то момент я уступила. Расскажу, как мы выбрали и обустроили дом.

Муж хотел небольшой по площади домик рядом с рекой и лесом, чтобы ходить на рыбалку и охоту — ружье у нас было. Еще он планировал ездить на дачу зимой, чтобы кататься на лыжах и санках и проводить время на свежем воздухе — у нас была собака доберман, потом появился стаффорд.

На участке мечтал посадить маленькую елку, чтобы украшать ее на Новый год, а также выращивать все, что только можно: арбузы, черешню, кедры с орехами. Я называла мужа фантазером. Но когда уступила его уговорам, определила свои требования, учитывая опыт деревенской и дачной жизни.

Вот каким был мой список:

1. Нормальный дом, не развалюха.
2. Наличие газа и центральной воды от водонапорной башни.
3. Участок больше шести соток.
4. Расположение — в деревне, а не в СНТ, чтобы ощущать простор.
5. Обязательно рядом с рекой, а не с озером — чтобы вода была проточная.
6. Радиус — 100 км от Нижнего Новгорода, так как мы работали в городе, там же учились сын и племянник. Следовательно, мы не могли себе позволить уехать в деревню надолго.

Планировали уложиться в 50 000—60 000 ₽, чтобы оплатить покупку наличными. Это цены 1999 года, сейчас они выросли.

Мы выбрали дом в деревне в 200 м от Оки — рядом режиссер Никита Михалков снимал фильм «Утомленные солнцем 2: Цитадель». В деревне не было газа, воды, но мужу понравилось расположение: с одного края — въезд, с другого — отсутствие населенных пунктов, только берег реки, поросший лесом.

Дом находился в хорошем состоянии и не был точной копией советской дачи. Он был двухэтажным и стоял на столбовом фундаменте, хотя большинство старых деревенских домов фундамента не имели. Его построили из бревна на первом и из теса на втором этаже, а позже добавили веранду с новыми окнами.

Внутри дома были две бревенчатые комнаты с достаточно высокими для деревенского быта потолками — примерно 2,2 м на первом этаже и мансарде. Для мужа это важно, его рост — 1,9 м. В одной из комнат стоял камин из кирпича.

Площадь участка составляла 60 соток, но его состояние оставляло желать лучшего. Огромная, высотой около полутора метров, куча щебня и мусора, который свезли после строительства деревенской дороги, поросла травой. Везде валялись гнилые доски с гвоздями, банки-склянки. Вместо земли — белый речной песок: когда-то здесь была излучина реки.

От города — 98 км. Общественный транспорт в деревню не ходит. До ближайшего населенного пункта 4 км, магазина нет.

Мы отошли от некоторых критериев из моего списка, но именно этот дом, ничем не застроенный участок, отсутствие соседей, заливные луга вокруг и река соответствовали фантазиям мужа о мультяшном «Простоквашине». В этих мечтах не было места газовой трубе, центральному водопроводу, проблем с мастерами-строителями, долгому периоду выращивания елки и других деревьев. Была безграничная вера в то, что он сможет сделать все — сил и умений хватит.

Я была настроена скептически, но супруг — адвокат и сумел меня убедить. Его фантазии побудили меня рискнуть и с лозунгом «Весь мир у наших ног?» — именно со знаком вопроса — попробовать претворить его мечты в жизнь.

Крыша дома была двускатной, но низкой. Первое, что решил сделать муж, — изменить ее форму на ту, что в «Простоквашине», то есть сделать высокой. Такая крыша, покрытая железом, удобна тем, что зимой на ней не задерживается снег.

Мы наняли бригаду из Чувашии, долго разбирали крышу и второй этаж дома, а когда разобрали, на неделю зарядили дожди. Весь дом пролило. Я как жена декабриста сказала: «Зато мыть не надо».

Потом была эпопея с бригадой: то у них драка с местными — девчонок не поделили, то они с объекта на рыбалку сбежали. Посадили на конек дежурного, оставили инструмент и недоделанную крышу — и вперед. По дороге в город мы перехватили этот пеший караван и вернули на объект. Спустя какое-то время крышу наконец доделали.

Камин — сердце дома. Мы с мужем разобрали старый, потому что нам не нравилась его форма, и стали искать профессионала-печника, чтобы сложить новый. И это была еще одна незабываемая глава нашей истории.

Я нашла в городе печное училище. Используя административный ресурс, мы подняли списки выпускников, которые стажировались за границей. Нашли одного, договорились, он приступил к работе.

Я на листе миллиметровки нарисовала каждый кирпич, изучив предварительно несколько пособий по кладке каминов. Но мастер-профессионал мой чертеж отверг. Итог: через три дня вышел трубой прямо на матицу — центральную балку перекрытия, которая проходит во всех стандартных бревенчатых домах и находится в центре комнаты на потолке первого этажа. Сбежал.

В субботу мы приехали на дачу и обнаружили его отсутствие. Вернулись в город и занялись поиском. Мастера нашли и в воскресенье вечером вернули в деревню, хоть он долго упирался, предлагая вернуть деньги — и за кирпич, и аванс, и даже за штрафные санкции.

Всю ночь разбирал с нами кирпич и очищал его от раствора. Мы принимали в этом активное участие, так как покупали материал на Шеляуховском заводе. Ехать туда еще раз были не намерены, потому что это проблематично, а кладочная смесь могла застыть. В итоге мастер сложил этот камин за месяц вместе с трубой. В 2002 году мы заплатили за работу 10 000 ₽.

Полы, потолок, стены нам помогали делать мои родители. Полы муж, труженик интеллектуального труда, настилал из гипсоволокнистых листов вместе с моим папой. Обрешетку делали из деревянного каркаса, пока ребенок в субботу был в школе, то есть на все про все потратили полтора выходных дня.

Грядки и газон. Нам нужна была земля, чтобы есть клубнику, выращенную своими руками, и радоваться. Чтобы земля была пригодной для грядок, ее требовалось сначала вспахать. За это взялся местный тракторист. Но когда мы приехали в выходные, я рыдала: повсюду были глыбы, пласты перевернутой земли. Точнее, тонкий плодородный слой внизу, а на поверхности — песок с мусором.

Тракторист, получивший предоплату неделю назад, отказался боронить участок, так как застрял в песке и еле выбрался. Глубина между пластами земли составляла порядка 25 см. Перекопать все вручную мы с мужем были не в состоянии. Так что другой тракторист в итоге разравнивал землю обратно на гусеничном тракторе, а мы потом поэтапно, по квадратам утрамбовывали ее асбоцементной трубой.

Чтобы сделать почву более плодородной, заказали 120 Камазов земли и 100 машин навоза. Когда приехали в субботу, участок представлял собой карьер в начале разработки: повсюду лежали кучи привезенного «добра». За разравнивание этого богатства снова взялся тракторист с гусеничным трактором: он вминал в песок навоз и землю. После первого же дождя там буйно начали расти лебеда и крапива.

До наступления зимы нам нужно было что-то придумать с мусором, который оставался на участке. Старые доски и бревна решили не выбрасывать, так как это были бесплатные дрова. Подходящего инструмента, который бы облегчил нам жизнь, еще не было. И мы напилили все с помощью пилы с двумя ручками, сложили в штабель и три последующих года топили этим камин.

Также каждый выходной на протяжении нескольких лет утро начиналось с выборки щебня из кучи в центре участка. У детей — сына и племянника — была обязанность: каждый день набирать из кучи по два ведра щебня и относить в конец участка, к забору.

Позже мы посеяли на участке газон, но за много лет он превратился в траву, которую муж косит газонокосилкой. Ели мы тоже посадили, как и хотелось. Сейчас они выросли.

На 60 сотках земли разбили плодовый сад. Под саженцы высотой 70 см копали ямы 1,5 м диаметром и 1,8 м глубиной. В качестве дренажа использовали щебень. Сверху засыпали землей с навозом.

Дополнительные постройки. В 2020 году мы выложили камнем площадку под мангал площадью 12 × 6 м — это наше патио. Сначала обозначили веревкой границы. Потом сняли плодородный слой, привезли песок, которого потребовалось около 60 тачек, настелили сетку от кротов и геотекстиль от сорняков. Затем засыпали гарцовкой — смесью цемента с песком — и положили камни.

Их нам привезли на поддонах. Мы разобрали все на группы, ориентируясь на размер и форму, и выложили кучками на земле. Затем я начала собирать композицию за пределами площадки, чтобы потом просто подавать мужу каждый камень, а он укладывал их в единое полотно, подбивая резиновым молотком.

Готовые фрагменты мы засыпали белой мраморной крошкой: оставлять гарцовку под открытым небом нельзя, так как в случае дождя она застынет, как цементная глыба.

На этой каменной площадке мы поставили мангал, стол с подстольем из двух станин от швейной машинки «Зингер» и столешницей из полимерной доски. Из заготовок, купленных в «Оби», муж также сварил каркас небольшого дровника, где мы храним растопку для мангала.

Позже муж вместе с детьми собрал беседку из бревен и раскрасил бочку, где в летний период находится вода для полива, — талантливый человек талантлив во всем. Со временем на участке появилась и баня.

С момента покупки дачи прошло уже 25 лет. Сейчас у нас есть лодка с мотором, бассейн 7,5 м в диаметре, арбалет, пневмопистолет с мишенями, дартс, метательные ножи и теннисный стол. Мы собираем грибы и ягоды, жарим шашлыки, катаемся на велосипедах, отдыхаем на шезлонгах, качаемся на качелях и ходим купаться на песчаный пляж на реке.

Первого октября сливаем воду из системы и до середины апреля в деревне не появляемся. А когда теплеет, каждый выходной с удовольствием едем на дачу. Раньше дорога на машине занимала 45 минут, в последнее время из-за пробок выходит полтора-два часа. Сын и племянник, которые ранее всегда были с нами, сейчас практически не бывают на даче, так как выросли, живут и работают в Москве.

Наш отдых — это тот самый бесконечный труд, о котором я предупреждала мужа и чего не было в его фантазиях. Возвращаясь в город, я почти всегда задаю вопрос: «Прожитыми выходными удовлетворены?» И как правило, мы с мужем даем утвердительный ответ.

Недавно я узнала от местной бабки, что соседи смотрели на нас как на чудаков, когда мы первыми в деревне пробурили скважину на участке, навезли горы земли с навозом, разрушили крышу, смешно катали трубу и сеяли траву.

И когда посадили виноградные помидоры и арбузы, перед домом — каштаны, у крыльца — огромную плетистую розу. Когда засеяли две площадки американским маком — эшшольцией, сделали бордюр из цветной капусты и лука-слизуна, посадили 30 подсолнухов высотой 2,5 м.

Сейчас никто из дачников и местных жителей не сомневается, что мы сделаем все задуманное. Правда, часто спрашивают: «Зачем вам это?» Наш ответ: «Кто-то тратит время, нервы и деньги, к примеру, на то, чтобы купить почтовые марки. А наше хобби — сделать кусочек земли красивым».

Планов у нас громадье. Мы пока не достроили сарай, он же флигель, с четырехскатной крышей, которая устойчива к ветрам. Будем хранить в нем разные вещи и инструменты. А еще летом мы хотим сделать пруд с карасями и продолжить наслаждаться жизнью.