Темная гурманика — главный тренд поздней осени

В списках парфюмерных трендов 2025 года, составленных отраслевыми журналами вроде Nez и Perfumer & Flavorist, чаще всего упоминается dark gourmands — «темная гурманика».

Любой парфюмерный тренд, как семейство видов в природе, постоянно эволюционирует, подстраиваясь под потребности среды, то есть рынка. Хороший пример — духи, вдохновленные морем. В середине 1990-х — пик эпидемии ВИЧ — общество сформировало негласный запрос на гигиену и безопасность, поэтому акватические духи — главный жанр десятилетия — были скрипуче чистыми и «проветренными». После другой эпидемии — COVID-19 — образовался новый запрос: пережив тяжелый городской карантин, парфюмерные пользователи захотели быть ближе к природе — и акватика стала густой, натуральной и пахуче-водорослевой, как родной затон на даче.

С гурманикой, духами с аппетитными нотами ванили, печенья, тортов и сладких напитков, произошло нечто похожее. Простые, оптимистичные и невинно сладкие духи, популярные в начале текущего десятилетия, постепенно уступают место ароматам, в которых сладость органично уживается с чем-то противоположным — горьким, несъедобным, иногда даже «ядовитым», вроде табака или пачулей, — в тех же пропорциях, в которых приятное сосуществует с неприятным в нашей обычной, человеческой жизни.

Темная гурманика — это не просто специфический баланс нот, сладости и несъедобного, странного в запахе. Это завуалированное высказывание на тему неизбежного несовершенства мира: не всякий персик идеально спел и не всякая конфетка впишется в дневной КБЖУ в приложении-счетчике калорий.

Темная гурманика в ее лучшем виде: правдоподобный аккорд шоколадно-ореховой «Нутелла» здесь оттенен сигарным табаком, сухим и совершенно несъедобным. Сочетание причудливое — непонятно, чего от этих духов хочется больше, сладкого или закурить, — но очень интересное. И лучше всего, по мнению парфюмера бренда Спироса Дросопулоса, описывается немецким выражением pervers gut — «странно, но классно». Отсюда и название духов.

Парфюмер Франческа Бьянки — королева темной гурманики: в ее духах съедобное и аппетитное всегда живет по соседству с условно ядовитым. Например, медовые персики — с горьким мхом и пачулями (Tyger Tyger), тропические фрукты — с едким гальбанумом и ветивером (Luxe Calme Volupte), сахарная вата — с шершавой древесной стружкой (Once Upon A Time). А в Sticky Fingers — «Липких пальчиках» — шоколадные конфеты с ромом тают в заднем кармане кожаных штанов.

J-Scent — своеобразный парфюмерный путеводитель по родной для бренда Японии: последовательно, аромат за ароматом, он проводит душистую опись японской действительности. В линейке есть своя гортензия — цветок сезона дождей в Японии, сакура, классический чай ходзитя. Есть, конечно, и японский кофе J-Scent Cafe — арабика с карамелью, апельсиновым цветом и тонким оттенком кедра, как будто его подали в масу, традиционных деревянных «коробочках» для саке. Замечательный баланс сладости и кофейной горечи.

Очень ладный гурманский аромат с темным лакричным тоном и мускусным «пухом». Кондитерский, но, в отличие от многих ванильных духов, пахнет не столько нутром духовки, сколько настоящим ванильным стручком. Сладкий благодаря сочетанию заглавной пряности, сандала и амбры, но еще — дымный и копченый, ведь в нем по-настоящему много дерева. Общий эффект довольно необычный и ностальгический: будто вы поджариваете кусочек хлеба на костре, разведенном в осеннем лесу.

Если бы у острова Нетинебудет, где Питер Пэн жил вместе с племенем пропащих мальчишек, был официальный аромат, им стал бы запах иланг-иланга: цветочный, фруктовый и десертный одновременно. В «тропических» духах иланг часто служит солнцем, сообщая им, точно бронзер коже, золотое свечение — как после отдыха на море. Но в Quandoley 805 он выходит на первый план — вместе с ванильным кремом, для яркого контраста присыпанным черным перцем и темной удовой щепой. Питер Пэн, когда его спрашивали, где он живет, отвечал: «От второй звезды направо и прямо до утра». А Quandoley сказал бы: «От полки с гурманикой — налево, не доходя раздела с древесно-пряными духами».

Кардамон, бурбонская ваниль, пралине, засахаренный миндаль — ноты, заявленные в Althair, напоминают о содержимом подарочных корзин, которыми в конце вечера обносят дорогих гостей авторитетной гастрономической премии. А поскольку одним из спонсоров мероприятия стала компания, производящая модную растопку для домашних печей, в корзину попала парочка топливных брикетов — с горьковатым и дымным запахом гваяковых опилок.

В духах Changing Constance, как в Perverso (см. выше), сладкому противодействуют табаком. Правда, и гурманская часть здесь сама по себе необычная — карамель, в которую по знаменитому французскому рецепту добавили кристалликов морской соли. Получился аромат одновременно «текучий» и зернистый, любопытно неоднородный для носа — с табачными крошками и солеными крупинками в золотисто-коричневой патоке.

C принятием своей «темной» стороны у бренда Kilian все отлично: их Dark Lord целится в «джентльменов, покоряющих саму ночь», Back to Black не стесняясь показывает самые неприглядные стороны меда — те его ароматические аспекты, которые называют уринальными, а Black Phantom, согласно описанию, пахнет цианидом («из глубины композиции таинственно улыбается сама смерть»). Впрочем, совершенно необязательно увлекаться танатосом, чтобы полюбить эти духи, — достаточно симпатии к шоколаду, сладкому рому и дымному ветиверу, отдающему выхлопом мотоцикла.

У коньячного дома Frapin крепкая — во всех смыслах — линейка «алкогольных» ароматов: уже за один Nevermore, похмельную розу в облаках альдегидов и спиртовых паров, хочется дать бренду медаль. Очень хорош и Bonne Chauffe, названный в честь одной из стадий производства коньяка — повторной дистилляции в перегонном кубе. Именно на втором этапе спирт-сырец превращается в благородный спирт, из которого после выдержки получится настоящий французский коньяк, — сложный процесс, сопровождаемый теплыми ароматами дуба, пачулей и сладкой томленой сливы.

Сегодня мы описали бы Borneo 1934 как темную гурманику, причем образцовую. Но в 1999 году, когда вышли эти духи, таких терминов не было, и поклонники назвали аромат иначе — «лучшим пачулевым ароматом из всех». «Лучшим», во всяком случае — самым аппетитным, его делает нота горячего шоколада, заправленного ромом и поданного к столу с бисквитом. Что в сочетании с землистым, немного «подвальным» запахом пачулей напоминает особый дух в гостях у мистера Нанси, древнего паучьего божества из «Американских богов» Нила Геймана: «В доме пахло плесенью и сыростью, и был еще вдобавок к этим двум какой-то смутный сладковатый запах, будто здесь водились призраки давным-давно почивших печений».