«Не надо объяснять ребенку свою правоту»: как я научилась справляться с истериками двухлетки

У меня двое детей: сыну четыре года, дочери два.

На своем опыте я убедилась: в два года маленький человек, почти подчинивший себе руки, ноги и речь, неожиданно сталкивается с тем, что из-под его контроля выходят родители. Мама и папа начинают запрещать, ограничивать или просто мешать исследовать этот волшебный мир. Есть песок нельзя! Чужие игрушки брать нельзя! Драться нельзя!

Дети требуют снова разрешить им все. Они привлекают внимание к своим желаниям очень громко. Орут, ревут, бьют пятками по полу. Некоторые катаются по асфальту. При неправильных действиях родителей эта небольшая сцена быстро превращается в полноценную истерику.

Когда сыну было около двух лет, я впервые столкнулась с таким поведением. Перечитала множество статей о том, как вести себя родителям, и взяла некоторые рекомендации на вооружение.

Долгое время моими помощниками были аргументы, факты и причинно-следственные связи. Я терпеливо разговаривала с сыном и пыталась объяснять ему, почему надо так и не надо так, но это не срабатывало. В результате истерика только нарастала.

С дочерью было чуть-чуть проще: я уже знала, что такое истерики, и морально была к ним готова. Но когда они начались, поначалу действовала так же, как со старшим, через разум — и терпела фиаско. Грела лишь мысль о том, что хватает сил не орать и не оскорблять.

В итоге я пришла к выводу, что в состоянии, когда эмоции и желание добиться своего берут верх, разум бессилен. Сейчас для успокоения ребенка объяснения не использую.

Еще один способ борьбы с истериками я узнала от известного педиатра. Суть метода сводится к тезису «перед холодильником истерику не устраивают». То есть дети не скандалят, стоя у холодильника, шкафа или стиралки, они демонстрируют свое недовольство живому человеку — зрителю, да еще и такому, который наиболее восприимчив к подобному поведению. Поэтому в ответ на истерику педиатр предлагает игнорировать слезы.

Я попробовала этот способ всего один раз, но поняла, что вариант не для нас: слишком жестоко. Возможно, метод работает с уже подросшими детьми, а не с двухлетками.

И конечно, в моменты истерик я старалась переключать внимание малыша — это первое, что советуют психологи, воспитатели и опытные мамы и папы. Но сначала я действовала неправильно — хаотично скакала с одного объекта на другой: «Смотри, птичка. Смотри, ягодка. Смотри, цветочек». Думала, малышу достаточно одного названия, чтобы заинтересоваться. В этом и заключалась моя ошибка.

Оказалось, что ребенку неинтересны птички, ягодки и цветочки сами по себе. Ему важно показать, что с этим предметом можно взаимодействовать — собрать букет из цветов, например. Но я поняла это благодаря старшему сыну, который уже подрос к тому возрасту, когда истерики начались у его двухлетней сестры.

Однажды у дочери в очередной раз испортилось настроение: брат забрал игрушку. Сын взял другую, протянул сестре и начал расхваливать: «Нина, держи эту машинку. Ты посмотри: это катапульта. Ты ее вот так сделай и в стену направь. И потом будет бум! На-на, держи!»

Сестра машинку взяла и забыла о предыдущей игрушке. Так сын показал мне, как именно нужно переключать внимание малышей.

В другой раз дочь не хотела уходить с детской площадки. Горки, качели, песочница манили ее сильнее, чем обещанная гречневая каша и котлеты.

Сначала она просто сказала «нет». Не встретив понимания с моей стороны, упала на землю, залилась слезами и начала размахивать руками и ногами. Все это сопровождалось громким и протяжным криком: «Гуля-я-ять! Гуля-я-ять! Не-е-ет!»

Аргументы про позднее время, необходимость готовиться ко сну просто терялись. Тем временем старший брат начал нервничать. Положение нужно было спасать, и я сменила тему разговора.

Дочь притихла и повернула голову в сторону, где был брат.

Она поднялась с земли и направилась к брату смотреть на игрушку. С площадки мы ушли спокойно. Дочь больше не требовала остаться на улице.

Так я еще раз убедилась: никаких логических конструкций, объяснений и уговоров двухлетнему ребенку не нужно. Правильное отвлечение всегда выручает.

Кстати, когда капризничает старший, спасает конфетка. Сын, например, не очень охотно ходит в сад. С утра, когда медленно одевается, показываю ему конфету и говорю, что дам у лифта. Скорость сборов увеличивается, настроение — тоже. Конфеты хватает, чтобы доехать до сада без слез и расстройств. Завтракает он дома, поэтому нам такой вариант подходит.

Правда, во время истерики конфета все-таки не помогает, а с дочерью этот способ пока вообще не работает.

Все дети разные, и то, что подошло нам, может не сработать с другим малышом. Но во время истерики я рекомендую попробовать следующее:

1. С началом слез и криков привлечь внимание ребенка к игрушкам, предметам, которые находятся рядом. Показать, что можно с ними сделать. Не стоит игнорировать слезы и упоминать о том, что вызвало недовольство и расстройство.
2. Взять малыша на руки или присесть к нему. Разговаривать спокойно и уверенно.
3. Не надо объяснять ребенку свою правоту или его неправоту. В два года он просто не поймет ваших слов.
4. Действовать нужно быстро, потому что истерика наступает мгновенно.

Например, двухлетняя девочка расстроилась из-за того, что старшему брату купили новые кроссовки, а ей — нет.

Реакции, которые, скорее всего, в этом случае не помогут:

• — Успокойся, хватит плакать! У тебя уже есть туфельки!
• — Мы же договаривались купить тебе платье, а брату — кроссовки. Успокойся, платье мы тебе сейчас купим.
• — Хватит плакать, такая уже большая, а до сих пор плачешь. Ты же понимаешь, что так нельзя.

Варианты, которые могут сработать:

• — Ох, смотри, а что это там такое? Ну-ка, ну-ка, давай посмотрим!
• — Смотри, какая там стоит машина, пойдем посмотрим поближе. Что она умеет делать?
• — Не могу найти конфету. Помоги, пожалуйста. Посмотришь в моей сумочке?

Кажется, все очень просто. Но я научилась этому только со вторым ребенком. Первому приходилось выслушивать мои логические конструкции. Минут 20 бедолага мог плакать, пока я пыталась его как-то успокоить. С дочерью мне хватает пяти минут, чтобы разрешить ситуацию. Я больше не стараюсь быть умной, объясняющей мамой. В два года ребенку это еще не нужно.