«Продолжаем торговать на „Этси“ и „Амазоне“»: как зарабатывает мастерская доспехов и костюмов

Я всегда любил создавать изделия из кожи, мы с родителями — потомки казаков-кожевенников.

Я работал в строительном концерне, а в свободное время занимался кожей просто для души. В 2009 году мы с моей женой Елизаветой решили во время кризиса уволиться с работы и открыть мастерскую по производству доспехов из кожи — Sokol Workshop.

Сейчас у нас большая мастерская площадью 1250 м², три цеха, склад, офис. Мы сделали амуницию для фильма «Тобол», снятого по произведению Алексея Иванова, для «Греха» Андрея Кончаловского про жизнь Микеланджело и для одной корейской компании — разработчика игр.

У нас довольно сложная система финансового управления, каждую неделю мы откладываем деньги на непредвиденные расходы и на развитие бизнеса. Из прибыли каждый месяц мы выделяем по 200 000 ₽ себе на жизнь — нам хватает.

Расскажу, как устроена мастерская по созданию доспехов.

По образованию я архитектор-строитель и несколько лет работал руководителем проектов в строительном концерне. В свободное время создавал изделия из кожи: обложки, фляжки, кошельки. Мои родители — скорняки, мастера по изготовлению изделий из меха и кожи, они делали шубы. Позже мы переехали из Казахстана в Краснодарский край, и шубы там стали никому не нужны. Родители прекратили свое дело, а для меня кожевенное ремесло осталось отдушиной.

Елизавета — моя жена и финансовый директор нашей фирмы — по образованию инженер-системотехник. Работала директором по развитию в страховой и строительной компаниях. С детства она увлекалась тонкой ручной работой: в школе училась плести вологодское кружево, а в институте ходила на курсы вышивки золотом и бисером. Она делала мешочки, кошельки и вышивала их бусинами.

В 2009 году мы решили уйти с наших работ. Мы были готовы начать собственное дело — мастерскую по пошиву разных изделий из кожи и ткани.

В том же году наши друзья-музыканты пригласили нас на ежегодный исторический фестиваль «Майское древо» в Выборге. Они играли в ансамбле на волынках. На фестивале собираются любители истории, Выборгская крепость превращается в средневековый город с торговыми рядами.

Мы приехали туда с изделиями, которые у нас уже были — в основном с аксессуарами из кожи. Мы встали прямо на площади, в «средневековых торговых рядах». Когда продали все изделия и окупились вдвое, то поняли, что можем на этом зарабатывать.

Я начал искать возможности зарабатывать кожевенным делом. У меня музыкальное образование, и я играю на многих инструментах. Однажды я захотел освоить игру на волынке, но не хватало денег на ее покупку. Тогда я нашел мастера, который работал в музыкальной школе в Петергофе, точил трубки для волынок. Мы договорились о бартере: я изготовлю кожаный мешок для волынки, а он сделает мне инструмент. Ему понравилась моя работа, и я предложил шить для него мешки.

Еще он играл в ансамбле средневековой музыки, и мы сшили для группы поршни и пулены. Поршни — это обувь, напоминающая лапти. А пулены — это мягкие кожаные башмаки с загнутыми вверх носками, которые носили в Средневековье. Носы были нужны, чтобы не спотыкаться о брусчатку при ходьбе по улицам. Чем длиннее носок, тем его хозяин более знатный.

Чтобы открыть ресторан, нужно вложить деньги, найти помещение, купить оборудование, нанять людей. У нас все по-другому: мы начинали дома на коленке и развивались постепенно. Сначала выделили отдельный стол для занятий, потом в 2010 году переехали в квартиру на одну комнату больше, чтобы оборудовать в ней мастерскую.

С переездом мы начали покупать специальные инструменты: не обычные ножницы для бумаги, а ножницы для кожи, не швейную иголку, а иголку определенной формы. Еще мы приобрели нашу первую швейную машинку.

С этим нехитрым оборудованием мы несколько лет ездили под Анапу на 3—5 месяцев, работали и проводили время с ребенком на море. Там мы сотрудничали с владельцем местного замка «Львиная голова», у которого была труппа конно-циркового театра. Это был летний аттракцион, представления в стиле средневековых рыцарских турниров. Для актеров мы делали доспехи и реквизит. Шили их прямо на месте по меркам людей. С владельцем замка мы работали по бартеру: создавали костюмы для его труппы, а он предоставлял нам торговое место и проживание.

Мы приезжали из Петербурга летом до официального открытия замка. С собой возили инструменты, материалы и кожу. Я создавал костюмы для труппы, а потом все лето работал на свой бизнес.

В замок под Анапой нас привез еще один заказчик. Каждое лето он работал Робином Гудом: стрелял из лука и носил зеленый костюм, к которому мы сшили шляпу.

В последний раз мы ездили в Анапу с домом на колесах на прицепе. Автомобиль, прицеп и большой тент над прицепом были полностью забиты материалами, машинками и инструментами. Наша мастерская выросла настолько, что ее уже нельзя было перевозить силами двух человек. Тогда мы решили осесть в Петербурге.

Ту машину, восьмиместный японский минивэн, мы продали. Купили «Ладу» с прицепом, а оставшуюся разницу в деньгах вложили в оборудование мастерской.

Нам нужно было найти помещение под бизнес. Для начинающих предпринимателей важно, чтобы помещение было недорогим. Наша первая мастерская стоила всего 4000 ​​₽ в месяц. Это была двухкомнатная квартира без окон возле метро.

Сейчас мы работаем в помещении площадью 1250 м² с трехметровыми окнами, и здесь мы уже год.

Изначально мы хотели место на 600 м², чтобы нанять в два раза больше сотрудников, но нашли более просторное помещение. Здание мастерской состоит из двух частей: одна дореволюционная, вторая — советская. Мы арендовали весь этаж. В старинном здании мы обустроили свои мастерские: три цеха, склад и офис. Более новый корпус сдаем в субаренду, что позволяет нам окупить платежи по аренде.

До этого мы посмотрели несколько помещений, но нигде нас не устраивали условия договора. В одном случае арендодатель был готов сдать место только на год, а затем, вероятнее всего, не стал бы продлевать договор, он раздумывал о судьбе здания. А мы искали помещение на длительный срок, чтобы не делать ремонт зря.

В ноябре 2021 года мы заключили договор и в конце декабря переехали. Ремонт сделали за полтора месяца. Я самостоятельно разработал план помещения: распределил цеха, спланировал и визуализировал все, создал проект стен, инженерных коммуникаций и дизайн-проект.

Мы сделали стены из газобетона с окнами в них, чтобы получить больше естественного света и сэкономить на освещении коридоров. Для окон изготовили рамы на фрезерном станке, которые собрали без единого гвоздя. Использовали фанеру, которая осталась от прошлой мастерской. Вместо стекла вставили пластик. Все работы по сборке и установке окон мы сделали сами.

Для нас было важно найти помещение с высокими потолками, чтобы сделать второй этаж. Если арендовать 200 м² с высокими потолками и сделать второй этаж, то получится 300—400 м² полезной площади.

Мы выровняли и покрасили магнезиальный теплый пол, который уже был в помещении. Магнезит — материал с низкой теплопроводностью, сберегает энергию. Это прочный монолит, сносить такое жалко — по нему можно ходить босиком. Кирпичные стены расчистили от краски.

Наши затраты на ремонт, включая оплату бригады рабочих, — 5 000 000 ₽. Но мы продолжаем улучшать мастерскую, поэтому сумма не финальная.

Аренда помещения стоит 380 000 ₽ в месяц. Коммуналка летом получается около 40 000 ₽, а зимой доходит до 140 000 ₽.

В мастерской три цеха: доспешный, швейный и обувной. Кроме того, есть офис и склад. На складе храним готовую продукцию перед отправкой клиентам и самые ходовые материалы, химию, фурнитуру, инструменты.

Запас на склад делаем загодя — примерно на два-три месяца, чтобы производство работало бесперебойно. Например, чтобы было время найти новых поставщиков. Важно вести учет всего, иначе будет бардак. После окончания работы мастер сдает остатки материалов на склад, а кладовщик заносит их в 1С. Каждые полгода мы проводим полную инвентаризацию.

Если мастерская маленькая, до пяти человек, то достаточно швейных машин и ручного инструмента: пробойников, игл, молотков, шила и хороших ножниц. Ручной инструмент мы используем половину времени.

Для работы с кожей нужны специальные машинки. Они рассчитаны на отделку тяжелых и сверхтяжелых материалов. Это массивное производственное оборудование: там другие комплектующие и иглы. Наша первая машинка была советского производства, Подольского завода, 23-го класса. Изначально на ней шили чехлы для танков.

На разные задачи нужны разные машинки. К примеру, 23-й класс не подойдет для кожгалантереи и обуви. На этой машинке нельзя сшить рукав, так как она рассчитана на прямое полотно. Для рукавов есть рукавные машинки.

Оборудование мы старались купить по выгодным ценам у закрывающихся производств. Их владельцы обычно уже не скрывают свои секреты и фишки. У каждого цеха свои знания и особенности работы с оборудованием, о которых ты, возможно, даже не слышал раньше. Для нас это бесплатный опыт. Кроме того, полезно учиться на чужих ошибках.

Если завод закрывается, потому что некуда продавать продукцию, скорее всего, у бизнеса не было достойного отдела маркетинга.

Бывает, что владелец хочет делать продукт так, как ему нравится, а не как требует рынок. Поэтому производство может быть хорошо организовано, но склады полны и продукцию некуда девать. Это частая проблема.

Иногда производство неудобно организовано для работников: оборудование расставлено так, что людям трудно передвигаться, они часто спотыкаются, получают травмы. Это сказывается на скорости и качестве работы. По опыту других можно понять, где коллеги допустили ошибку, и не повторять ее.

Недавно мы приобрели машину для сверхтяжелых тканей в доспешный цех. В нем делаем доспехи из кожи, металла и пластика. Новое оборудование позволяет шить материалы толщиной до 1,5—2 см. До этого мы сшивали такие толстые части вручную.

Для сравнения: машинка 23-го класса стоит от 5000 ₽, наша новая — 120 000 ₽.

120 000 ₽

стоит машинка для сверхтяжелых тканей

В доспешном цеху есть вырубной пресс, на котором мы нарезаем кожаные детали по формам. Это оборудование обычно используют в обувной промышленности. Если нам нужно изготовить 1000 деталей, мы создаем вырубную форму и за два часа нарезаем нужное количество на прессе. Мы часто используем этот метод при производстве костюмов для кино и театра, когда надо изготовить много деталей быстро.

Например, когда мы одевали армию джунгар для фильма «Тобол» в чешуйчатые доспехи. На один доспех нужно в среднем 400 чешуек. Вырезать каждую руками было бы слишком долго. А целую армию пришлось бы одевать годами. Мы же справились за три месяца.

Самое дорогое оборудование в цеху — фрезер, который мы купили два года назад за 350 000 ₽. На нем мы вытачиваем себе инструменты. Это могут быть деревянные колодки, на которых затем формуем кожу. Или оснастка, например клише для тиснения.

Также в цехе доспехов есть красильня, которую мы поставили у окон для естественного освещения. В зоне покраски установили мощную вытяжку. Там мы красим и делаем фактурными изделия, придавая им определенную историю и вид.

Костюм может выглядеть так, будто человек в нем долго путешествовал либо только что вернулся с кровавой битвы. На изделии могут быть порезы, капли крови, оторванные куски. Но должно читаться, что это произошло в битве, а не просто отрезано ножницами. Эти технологии — наш секрет фирмы, перед началом работы с ними наши мастера подписывают соглашение о неразглашении.

Для фактуры мы используем химические средства — краски и растворители. У нас есть три патента на разные методы обработки кожи. К сожалению, сотрудники — не наши дети и не остаются с нами на всю жизнь. Они приходят и уходят. Некоторые могут оказаться непорядочными и использовать наши изобретения после увольнения.

Недавно наш бывший сотрудник открыл магазин на маркетплейсе, в котором использовал нашу технологию обработки кожи. Это стало ясно по фотографиям его изделий. Благодаря защите наших патентов мы смогли добиться закрытия его магазина.

У каждого мастера в доспешном цеху есть свой верстак — рабочий стол с полочками, необходимым оборудованием и собственным освещением. В цеху также есть отдельное небольшое пространство для литья пластика и резины. Это нужно для некоторых деталей костюмов, которые мы отливаем в формах.

В швейном цеху есть разнообразные швейные машины, парогенератор, утюги, а также раскройный стол с дисковым ножом. Швейные машины у нас разных типов: оверлок с пятью и с тремя нитками — на ней обметывают срезы, чтобы ткань не осыпалась, еще есть распошивальная машина, машинки для тонкой и грубой кожи.

В обувном цеху мы используем финишер — это комбайн с несколькими насадками, который шлифует изделия. Кроме того, у нас есть колонковая машина, которая позволяет шить обувь, как чулок, и машина для раздвоения кожи, чтобы было удобно сшивать тонкую часть кожи. Мы часто пользуемся клеем, поэтому везде установлены мощные вытяжки.

Общая стоимость оборудования — около 2 000 000 ₽.

Помимо машинного оборудования у нас много ручного инструмента. Часто находим интересные вещи на «Авито» и обычных рынках. Некоторые привозим из зарубежных поездок.

Однажды я ездил в Париж на обучение и купил на местном блошином рынке несколько старинных французских инструментов для работы с кожей. Они уже не продаются в магазинах. Любимый инструмент виден сразу же, его невозможно не заметить даже на чужом рабочем столе. Он сам просится в руки.

Во Францию я ездил к итальянскому мастеру Стефано Перокко. Он делает традиционные венецианские маски по технологии своего семейного рода. Стефано показал, как вырезает из дерева форму-колодку для маски, а затем натягивает на нее тонкий слой кожи. Маска высыхает и приобретает форму.

У актера в ней свободно дышит лицо. Когда я приехал в мастерскую во второй раз, привез Стефано в подарок собственную маску в виде дракона.

Старинные инструменты часто делали более удобными, чем современные. И более красивыми. Этому утраченному умению делать удобные инструменты мы можем учиться у мастеров прошлого, глядя на то, как они делали свои инструменты.

Еще я нашел на блошином рынке «растяжитель» для головных уборов. Если мы, например, сделаем шлем чуть меньше по размеру, то сможем поместить его в растяжитель, прокрутить пару раз, и он растянется. Кожа — податливый материал. Я сфотографировал тот прибор, чтобы сделать подобный под наши нужды.

Чем больше у мастера инструментов, тем больше он сможет сделать. Но главный инструмент — это голова и способности.

Важно быть не только бизнесменом, но и художником. Если не развивать в себе творческие способности, можно навсегда остаться хоть и хорошим, но просто ремесленником. Да, на этом можно зарабатывать нормальные деньги, но не получится раскрыть себя и стать счастливее.

До 24 февраля у нас работало 50 человек, но потом пришлось экономить, и мы сократились вдвое. Теперь у нас 22 сотрудника, включая мастеров и администрацию. Отдел продаж и СММ работает удаленно. Бухгалтерия, юридическая помощь — на аутсорсе. Это предприятие «БНФ», которым мы довольны.

Сокращать пришлось в первую очередь администрацию, а потом еще и мастеров. Остались только те, кто смог взять на себя какие-то дополнительные задачи кроме своих основных.

Всего у нас 18 мастеров, еще несколько человек сейчас в декрете. К нам приходят люди с опытом работы руками. Например, в доспешный цех мы взяли мастера, который раньше занимался монтажом конструкций. Кандидат должен уметь присверлить, отпилить, приколотить, приклепать и сварить. Всему остальному мы научим. Если в течение первых двух-трех дней человеку все нравится и он подходит нам, то остается в качестве подмастерья.

Обучением занимаются мастер, старший мастер и руководитель цеха. Все технические процессы по изготовлению изделий прописаны в деталях, включая фотографии и комментарии.

Когда мастер выполняет заказ и вещь проходит контроль качества, он получает деньги — раз в две недели. Оплата сдельная — по изделиям. Качество контролирует руководитель цеха.

Каждую неделю мы выбираем лучшего сотрудника и вручаем ему кубок, который стоит в мастерской. Кубок наполнен конфетами. Лучшего мастера выбирают заказчики голосованием. На каждом изделии висит бирка с именем человека, так что заказчики могут оставить отзывы и высказать свое мнение. Мы зачитываем отзывы на общем собрании.

Раньше у нас был эйчар-директор. Она отбирала кандидатов, проводила собеседования. Когда предприятие стало меньше, мы стали больше искать через знакомых.

Если мы ищем сотрудника на административную должность в офисе, то пользуемся «Хедхантером». Если нужно найти мастера, то спрашиваем ребят в цеху, есть ли у них кто-то на примете. Подобное тянется к подобному.

В мастерской нужны люди, которые по-настоящему любят работать руками. Важно, чтобы человек трудился не только ради денег, а еще и потому, что нравится процесс. Мы создаем костюмы — это творческая работа, в ней нужен хороший эмоциональный настрой.

В коллективе сложились правила общения, которые мы оформили в один документ. При приеме новых сотрудников мы даем им этот документ и задаем вопросы о его содержании. Если эти правила находят отклик у кандидата, он легко отвечает на все вопросы. Но если наши ценности не близки человеку, то ему будет сложно их выучить и рассказать нам. Главные из них — порядочность, искренность и доверие.

Иногда мы допускаем ошибки. Однажды наша сотрудница взяла без спроса кожу из обрезков, подумав, что это мусор. Оказалось, это была кожа на продажу. Ее покупают рукодельницы для творческих поделок и детских кружков. Мы обсудили ситуацию, и коллега извинилась, конфликт был исчерпан.

Но если в коллективе начинаются разговоры за спиной или становится ясно, что человек пришел не только выполнять рабочие задачи, но и имеет скрытые цели что-то дополнительно получить за чужой счет, тогда мы расстаемся. Чтобы понимать такие ситуации, нужно владеть минимальными знаниями психологии. У нас с супругой есть еще и такое образование — мы учились управлению коллективом в школе психолога Александра Шевцова.

Все начинается с идеи. Когда к нам обращается клиент, мы просим его визуализировать задумку через фотографии, эскизы, референсы. Спрашиваем, для каких целей нужен костюм. Когда я узнаю детали заказа, то рисую эскиз. После этого начинаем подбирать материалы и получаем предоплату. В зависимости от общей стоимости она может быть 30—50% или даже 100%. Это зависит от стоимости изделий. Недорогие, вроде ремней, — 100%, а вот костюмы — можно и по 30% делить. Кожу чаще всего закупаем на Кировском кожевенном заводе через представителей.

Прежде чем приступить к созданию изделия, мы часто делаем предварительный макет, собираем его из подходящего по пластике материала. Например, если это доспех, мы берем не кожу, а вспененную пластину — эву или микропору. Эти материалы имеют примерно такую же жесткость и плотность, что и кожа.

Если мы собираемся сделать изделие из ткани, например парчовый камзол, то перед пошивом создаем макет из макетной ткани — она так и называется. Она дешевая и состоит из хлопчатобумажных материалов.

Лекала для сборки макета делают руководители цехов. В швейном у руководителя есть конструкторское образование, а начальника доспешного мы отправили на курсы. Раньше у нас был конструктор, она проработала несколько месяцев и подготовила базу лекал в электронном виде. Так что практически на все основные виды доспехов и поддоспешной одежды у нас есть лекала.

Затем мы раскраиваем материал, собираем его и снова примеряем. В доспешном цехе раскроем занимаются сами мастера, а в швейном — руководитель. Важно правильно размещать лекала, чтобы экономно использовать материал — он у нас дорогой. Крупные предприятия, которые занимаются серийным производством, используют для этого специализированные программы. У нас же больше индивидуальных заказов, оптом покупают только киностудии и театры.

В процессе сборки изделия мы делаем примерку и вносим корректировки по ходу работы: согласовываем с заказчиком внешний вид материала, фурнитуру, цвет. Это наша сильная сторона, мы всегда на связи с клиентами, даже если они находятся в другой части мира.

Держать связь с клиентом — важнейшая часть работы. Мы никогда не «морозимся» и не игнорируем, даже если мы не успеваем сделать что-то к назначенному сроку. Всегда держим людей в курсе того, что происходит. Даже если мы допускаем ошибки, то находим общий язык с заказчиком и решаем проблему. Он понимает, что ты не пропал, не спрятался, не исчез, как, к сожалению, делают некоторые мастера.

Даже если заказчик думает, что мастер все понял, могут возникнуть разночтения. Поэтому важно задавать вопросы и показать не только финал, но и все этапы работы. Так можно исправить возникшие проблемы, не тратя время, деньги и силы, и сохранить хорошие отношения с клиентами.

Готовые изделия поступают на проверку контроля качества. Этим также занимаются руководители цехов. После проверки делаем фотографию и отправляем заказчику на согласование. Можем и созвониться по видео. Фотографируем на манекенах в нашей собственной студии с профессиональным светом. Заказчик четко видит, что он получит.

Например, недавно шили красные гамбезоны — это такие подлатники, вид одежды под доспехами, отправили фотографии заказчику. Он посмотрел и попросил сделать цвет потемнее. Мы зафактурили, затемнили цвет, опять сфотографировали — тогда он согласовал изделие.

Законченные товары переходят на склад готовой продукции, где работает кладовщик. Она оформляет изделия, упаковывает, вызывает курьеров и отправляет.

Иногда изделия заказывают по фотографии. Тут все гораздо проще: нужно выяснить мерки и пожелания — кому покороче, кому подлиннее, кому другого цвета — и отправить заказ руководителю цеха. Дальше то же самое: изготовление, контроль качества, сверка с заказчиком и отправка.

Наши основные клиенты в рознице — это посетители маркетплейсов. Мы сотрудничаем с «Ярмаркой мастеров», «Вконтакте», а также с зарубежными «Этси» и «Амазоном».

Покупатели — обычные люди, которые любят играть. Это часто фанаты книжных и киновселенных, а также компьютерных игр. В понедельник они приходят в офис в пиджаке, а в субботу надевают доспехи и идут в лес.

После 24 февраля прервалась работа с зарубежными маркетплейсами, «Этси» и «Амазон» закрыли наши магазины, но мы смогли восстановить их.

Как нам это удалось: в августе мы обратились в Российский экспортный центр и получили контакты компаний, у которых есть зарубежные филиалы. Через них нам удалось вернуться на зарубежные рынки, где они выступают нашими представителями.

Мы с супругой даже выступили на деловом форуме в Москве с бизнес-кейсом: рассказали, как вернулись на иностранные рынки. Чтобы выйти на те же площадки, то есть «Этси» и «Амазон», нам пришлось поменять название и бренд магазина.

С посредниками мы подписали агентский договор. Они представляют наши интересы на зарубежных маркетплейсах. Мы можем работать полностью легально, все средства поступают на наш расчетный счет, с которого мы выплачиваем налоги.

Некоторые клиенты заказывают нашу продукцию в качестве бизнес-подарков. Например, человек может приобрести доспехи не для того, чтобы бегать в них в лесу, а чтобы презентовать руководству и коллегам. Или поставить рядом с камином и любоваться ими.

Однажды мы получили интересный заказ от клиента, который работает с животными: он попросил сделать обмундирование для медведя. Мы уже одевали лошадей, но такое случилось впервые.

У нас много клиентов в Европе, и несколько раз таможня отказывалась пускать наши доспехи в Германию. Требовали справку из министерства культуры, что мы не вывозим национальное достояние — музейные ценности. Это требование — предмет нашей гордости.

К нам обращаются и музеи. Мы создаем точные копии экспонатов для них. Музейщики прячут экспонаты в хранилищах, где нет света и нужны определенные влажность и температура. Такие вещи предназначены для длительного хранения и научной работы. А копии экспонатов, древние на вид, выставляют в музее. Это наша работа. Например, наши доспехи есть в Тобольском историко-архитектурном музее. Мы сделали их для фильма «Тобол», в котором одели армию джунгар — ойратское племя из Западной Монголии.

Еще мы делали костюмы для съемок фильма «Грех» Андрея Кончаловского про жизнь Микеланджело. Костюм художника и сумка с его инструментами хранятся в музее города Каррары в Италии, где он жил. Мы использовали картины того времени и музейные экспонаты в качестве референса, чтобы понять, как тогда одевались люди. Идея принадлежала художнику-костюмеру фильма, а мы воплотили ее в жизнь. Одной из интересных деталей этого костюма был пояс для камнетесов, так как Микеланджело работал с мрамором.

Интересный заказ мы выполнили и для корейского разработчика компьютерных игр. Они попросили нас сделать костюмы, после чего отсканировали их и создали 3D-копии. Игра, для которой мы сделали заказ, популярна по всему миру, но, к сожалению, я не могу назвать ее имя, так как мы подписали соглашение о конфиденциальности. Мы очень гордимся этим проектом.

Мы вкладываем в рекламу около 700 ₽ раз в две-три недели. Наше производство не требует больших затрат на маркетинг, мы существуем на розничном рынке за счет продаж на маркетплейсах. Это основной инструмент продвижения. На маркетплейсе продаем понятные изделия, которые мы уже привыкли делать.

С художниками по костюмам лучше всего работает как раз сарафанное радио и рекомендации. Несколько художников, с которыми мы работали, получили «Золотого орла». Когда создаешь костюмы, за которые получают кинематографические награды и благодарят тебя со сцены, то о тебе узнают.

Каждый год мы определяем творческую тему мастерской. В 2023-м мы выбрали витязей и русских красавиц. В прошлом году нашей темой были самураи, и мы создавали самурайские доспехи и маски помимо заказов для клиентов.

Начинающим бизнесменам в нашей сфере я бы дал несколько советов:

1. Не стоит сразу вкладывать деньги в дорогое оборудование. Лучше приобрести б/у на первое время. Когда учишься водить, лучше сначала купить машину, которую не жалко разбить. Так и с оборудованием.
2. Хорошо иметь в команде специалиста, который разбирается в оборудовании: механика, техника или технолога. Он поможет с выбором правильного и работающего.
3. Полезно общаться с коллегами и владельцами оборудования: обзванивать, ходить на производства, выбирать и набираться опыта.
4. Важно оставаться на связи с клиентом и держать его в курсе выполнения заказа. Даже если что-то идет не гладко, надо сообщать ему об этом. Это сохранит доверие и сделает клиента постоянным, а бизнес — устойчивым.

Я не могу дать точный ответ на вопрос о ежемесячной прибыли, так как мы ведем финансовые подсчеты по-своему. Но могу сказать, что мы можем извлекать из оборота до 200 000 ₽ ежемесячно. Прибыль выше, но мы вкладываем ее в развитие бизнеса.

Постараюсь объяснить, как мы работаем с деньгами. Каждую неделю мы распределяем входящие средства по разным направлениям бизнеса — фондам. По сути, фонды — это наши «кубышки», часть средств уходит на разные счета. Например, есть фонд амортизации оборудования, куда мы каждую неделю откладываем немного денег. Когда какой-то аппарат выйдет из строя, у нас будут деньги его починить. Еще есть фонд «НЗ» — в него падает 5% всех входящих средств, пару раз он нас спасал.

Главное при таком подходе — ни в коем случае не переводить деньги из одного фонда в другой. В этом плане разнесение денег на разные счета позволяет избегать таких соблазнов.

Распределив деньги, мы продумываем, откуда будем брать следующие. У нас есть стратегические планы, не привязанные к срокам и обстоятельствам, как бы ни менялся рынок, и есть маркетинговый план на год — из него вырастают планы по действиям на каждый месяц. Дальше мы каждую неделю сверяемся с нашими планами и прикидываем новые идеи.

Благодаря такому подходу у нашего бизнеса почти никогда не было кассовых разрывов и долгов.