«Обидно, когда нас называют продавцами»: сколько зарабатывает фармацевт

Читатели продолжают делиться с нами историями о своих профессиях.

Еще в подростковом возрасте героиня этого выпуска решила связать свою жизнь с медициной. Алина окончила престижный колледж в Казани, стала фармацевтом и проработала в аптеке пять лет. Она рассказала, с какими нештатными ситуациями сталкивалась за прилавком, как выживала во время коронавируса, продажа каких лекарств существенно увеличивала ее зарплату и почему ей пришлось уйти из любимой профессии.

С раннего детства я интересовалась медициной и ни в какой другой сфере себя не видела. Уже в седьмом классе решила, что после девятого буду поступать в колледж, а потом, возможно, продолжу обучение в университете. Существует стереотип, что так делают те, кто не осилил учебу в школе. Это неправда. Некоторые мои сверстники действительно шли в колледж, потому что боялись провалить ЕГЭ и не поступить в университет, но у меня проблем с оценками не было. Просто учеба в школе меня утомляла, я хотела самостоятельности и погружения в профессию.

В Казани есть два колледжа для фармацевтов: в один, который при медицинском университете, серьезный отбор и всегда большой конкурс, а в другой поступить не составляет труда. Я пошла в первый, потому что мне было важно получить хорошее образование. Со средним баллом 4,7 меня по конкурсу аттестатов зачислили на бюджет.

Мы изучали анатомию, микробиологию, технологию изготовления лекарственных форм, бухгалтерский учет и, разумеется, фармакологию. Преподаватели основных дисциплин делились советами из личного опыта, поскольку сами когда-то работали фармацевтами и заведовали аптеками. В моем колледже обучение длилось пять лет, в других заведениях учатся меньше. Совершенно не жалею, что потратила больше времени на образование соответствующего уровня.

Когда я оказывалась на практике — а это от двух до четырех недель каждый год, начиная с третьего курса — со студентами из другого колледжа, удивлялась их плохой подготовке: они не знали нормативных законов, не могли приготовить лекарство в производственной аптеке или самостоятельно заполнить дневник практики.

На том же третьем курсе большинство студентов уже совмещали учебу с работой по ночам. Я, например, устроилась ночным дежурантом с графиком 1/2 и баснословными 700 ₽ за смену. По сути, выполняла работу фармацевта с дипломом, но за меньшие деньги и ночью.

Спать и заниматься своими делами запрещалось. Это была худшая сетевая аптека в моей жизни, но такие жесткие условия в начале карьеры очень помогли разобраться в нюансах препаратов — благо для покупателей, основные знания у меня были хорошие — и больше узнать о профессии. На переменах в колледже мы делились друг с другом впечатлениями и необычными ситуациями, которые произошли на смене.

Уже в первую неделю работы меня пытались обмануть две посетительницы. Первая крутила перед моим лицом пятитысячной купюрой, задавала много вопросов, предлагала поискать мелочь для сдачи и всячески суетилась. Когда я вернулась к окошку с ее лекарством, она сказала, что деньги у нее я уже взяла и положила их в кассу, и стала требовать препарат и сдачу. Вторая женщина, которая вроде как просто стояла в очереди, а на самом деле была ее сообщницей, параллельно меня о чем-то спрашивала, поторапливала, сердилась, говорила, что ее такси ждет на улице, — в общем, давила психологически. Я настаивала на своем: деньги не получала, никакой сдачи отдавать не буду. После моего предложения пересчитать кассу обе быстро ретировались. Очень рада, что я заранее знала про эти уловки и не впала в панику.

Еще на первых курсах я подписалась на профессиональные группы фармацевтов и запомнила главное правило работы в аптеке: полученные деньги положить перед собой на стол, выдать сдачу, если нужно, отдать купленные препараты и только потом убрать купюры в кассу. Это правило спасало меня еще не раз.

В целом выходить в ночную смену было не страшно. В 22:00 я запирала двери на ключ и отпускала препараты до 07:00 через маленькое окошко, которое открывала, только чтобы обслужить посетителя. Единственное — часто приходили странные мужчины за рецептурными глазными каплями и противоэпилептическими средствами, которые относятся к препаратам строгой отчетности и не отпускаются просто так. Уже позже я узнала, что это лица с наркотической зависимостью пытались у молодого и неопытного фармацевта достать нужные вещества.

Сейчас такое бы не повторила, но в 18—20 лет энергии много. Был период, когда я работала в три смены. Утром четыре часа проходила практику в одной аптеке, затем ехала в другую и оставалась там до 20:00, а потом перемещалась в третью, где у меня была ночная смена. Под утро немного спала — и все по новой. Заработала я тогда прилично, но постоянный недосып и высокие нагрузки привели к проблемам со здоровьем, пришлось долго восстанавливаться.

После получения диплома я прошла обязательную первичную аккредитацию, которая состояла из двух этапов.

Тестирование. Формат похож на экзамен по ПДД, только вопросов, которые нужно выучить, гораздо больше — 2200. Из 60 необходимо правильно ответить на 70%. Проверяют знания фармацевтической химии, фармакологии, анатомии, фармакогнозии, а также правил хранения и отпуска лекарственных препаратов.

Оценка практических умений. За определенное время нужно выполнить задание по выбору комиссии и прокомментировать свои действия. Экзаменуемый проходит несколько станций:

• Сердечно-легочная реанимация. Обычно это манекен с остановкой кровообращения, который необходимо «оживить».
• Изготовление лекарственного препарата вручную по рецепту на латинском языке.
• Фармацевтическое консультирование. Член аккредитационной комиссии выполняет роль покупателя в аптеке, его нужно спросить о симптомах, хронических заболеваниях, далее — предложить на выбор три препарата и рассказать об их побочных действиях и правилах приема.

После получения сертификата фармацевт обязан проходить повторную аккредитацию раз в пять лет. Для допуска к ней раньше нужно было набрать 250 баллов, а теперь достаточно и 144. Их начисляют за прохождение программ допобразования, участие в семинарах и конференциях. Один учебный час — один балл.

Аккредитованный специалист может работать на фармацевтическом складе, в фармаконадзоре, быть медицинским представителем фармкомпании, но чаще всего он идет работать за первый стол — так в аптеке называется окошко-прилавок, куда обращаются посетители. Для работы на крупном производстве или в лаборатории требуется высшее образование провизора, со средним специальным в такие места не возьмут.

Часто фармацевтов называют продавцами, что очень обидно. Основной смысл нашей работы заключается не в продаже лекарственных препаратов, БАДов и медицинских изделий, а в консультировании по их правильному приему и использованию. Существует определенный алгоритм, которому фармацевт должен следовать, чтобы максимально безопасно помочь человеку. Нужно расспросить о симптомах, хронических заболеваниях, если это женщина — узнать про беременность и лактацию, оценить «красные флаги».

Бывает, человек пришел за одним лекарством, а после стандартных вопросов выясняется, что лучше взять другое. Например, человек пришел за лоперамидом, чтобы справиться с диареей. В ходе беседы узнаешь, что он принимает антибиотики, — скорее всего, проблема возникла именно на их фоне. Дело фармацевта — посоветовать обильное питье и предложить купить не лоперамид, а противодиарейный пробиотик «Энтерол», который действительно поможет в этой ситуации.

Или еще: человек с сухостью кожи сам себе назначил гормональную безрецептурную мазь — при общении я могу прийти к выводу, что ему лучше приобрести простой увлажнитель воздуха и использовать после душа эмоленты, то есть увлажняющие средства.

Препаратов в аптеке — тысячи, и регулярно регистрируются новые. Они хранятся в соответствии с анатомо-терапевтическо-химической классификацией — проще говоря, по группам: противокашлевые, антигипертензивные, противомикробные, гормональные и так далее. Названия всех лекарств запомнить невозможно, главное — знать основные группы и их международные непатентованные наименования — МНН. Например, есть знаменитый нурофен, его МНН — ибупрофен, а торговых марок у него десятки: «Миг», «Ибупрофен», «Нурофен». Бывает, что один МНН представлен на рынке 50 торговыми названиями!

В некоторых аптеках есть компьютерные программы, которые при введении названия препарата показывают номер ящика, где он хранится, что очень удобно. На моем последнем месте работы такого не было, приходилось запоминать, где что лежит. Этому учишься быстро, главное — знать, что искать.

В колледже нас не учили разбирать врачебный почерк, этот навык приходит с опытом. Если сталкиваемся с чем-то совсем нечитаемым, то действуем по следующему алгоритму:

• Спрашиваем у покупателя, помнит ли он, что ему прописали.
• Оцениваем весь список препаратов, так как иногда схемы похожи и одно без другого не назначают.
• Узнаем, какой диагноз и каким врачом он поставлен.
• С разрешения покупателя отправляем фото рецепта в чаты коллег — может, кто-то сумеет разобрать.

Фармацевты также сортируют и расставляют препараты. На одной полке будут стоять обезболивающие таблетки, на другой — обезболивающие мази, на следующей — таблетки от кашля и так далее. На кассовой витрине выставляются акционные товары в соответствии с ежемесячной планограммой. Например, к 8 Марта там будут средства, которые берут в подарок: кремы, маски для лица, витамины для кожи, ногтей и волос. Перед началом учебного года — витамины для детей.

Главное правило раскладки товара: рецептурные препараты должны лежать отдельно от безрецептурных. Рецептурные лекарства — те, что могут нанести потенциальный вред и должны приниматься только по предписанию врача. На их упаковке так и написано — «отпускается по рецепту». Очень часто без назначения приходят за антибиотиками, и начинается: «Рецепт? Мне всегда так продавали» или «Не продадите? А в соседней аптеке всегда продают. И вообще, я сам врач».

Фармацевт может сделать исключение и отпустить рецептурный препарат без назначения врача, но только в следующих ситуациях:

• при хроническом заболевании — чаще всего это диабет и гипертония, — если пациент принимает лекарство уже длительное время и помнит все дозировки;
• в случае экстренной контрацепции, когда у девушки есть только 72 часа, чтобы успеть принять таблетку. Кстати, во многих других странах вне СНГ такие препараты продаются без рецепта;
• если человек страдает от сильной боли, например зубной, можно отпустить рецептурное обезболивающее, чтобы он дотянул до стоматолога.

Если ко мне обращается женщина с циститом — мучительным состоянием, когда почти ежеминутно возникает желание помочиться, сопровождаемое болью, — а на прием к врачу попасть очень сложно, я рекомендую БАДы с D-маннозой. Они обладают эффективностью против кишечной палочки — самого частого возбудителя цистита. В крайнем случае предлагаю фосфомицин. Это хоть и рецептурный препарат, но все же лучше один раз выпить его, чем принимать антибиотики широкого спектра — за ними часто приходят те, кто загуглил симптомы и сам поставил себе диагноз.

Самолечением по советам из интернета лучше не заниматься. Существует очень много нюансов, которые без базовых знаний о препаратах и заболеваниях не понять. Например, человек чем-то отравился, началась рвота и диарея. Первое, что он найдет в интернете, — совет принимать противорвотные и противодиарейные. Но, снимая эти симптомы, мы лишаем организм способов самостоятельно избавиться от раздражающих веществ, его защитных механизмов, и проблема остается внутри. Фармацевт при подозрении на отравление посоветует восполнить дефицит воды и электролитов в организме и обязательно сходить к врачу.

Абсолютно нормально, если это герпес на лице или аллергическая сыпь на ладонях, но бывают такие вещи, которые откровенно шокируют. Как-то зашла женщина, поздоровалась и на мой вопрос, чем помочь, сняла тапок и закинула ногу с грибком на прилавок — мол, посоветуйте какой-нибудь крем. Я очень удивилась ее растяжке. Крем, конечно, продала, но попросила ее больше так не делать и проконсультироваться с врачом.

Мы хоть и разбираемся в препаратах, диагностике заболеваний не учились и всех протоколов лечения не знаем. Иногда лучшее, что мы можем сделать для покупателя, — посоветовать обратиться к врачу. Например, однажды ко мне в аптеку зашла женщина с сильным головокружением и тошнотой. На отравление было не похоже, на перегрев тоже, тогда я измерила давление — тонометр показал уверенные 180/100. Ни о каких рекомендациях приобрести препарат тут речи, конечно, не было. Я вызвала скорую и поставила стульчик для покупательницы в торговом зале. Вскоре ее забрали.

Вообще, бабушки с большими списками препаратов от давления — одни из самых частых клиентов. Следом я бы поставила выпивающих мужчин и женщин, которые приходят за спиртовыми настойками: «Девушка, мадмуазель, принцесса, королева, — три боярышника, пожалуйста!» Одна покупательница как-то попросила отпустить ей спиртовую салициловую кислоту для наружного применения. Как мне сказал коллега, другие настойки в аптеках ей уже не продают, говорят, что закончились, поэтому она покупает это. Никогда бы не подумала, что такое можно пить. Конечно, фармацевт по закону не имеет права отказать покупателю в продаже чего-либо, но в таких случаях приходится нарушать правила. Аптека все-таки не бар бюджетного спирта.

Еще заходят люди с наркотической зависимостью за «чем-нибудь в стекле» и шприцами. Я сначала не понимала, а потом мне объяснили, что им просто нужен стеклянный флакон, чтобы нагреть наркотики для последующего введения внутривенно. Старшая сменщица мне также рассказала о препаратах, которые покупатели используют «офф-лейбл», то есть не по назначению и в других дозировках. Молодые девушки с целью похудеть часто приобретают слабительные, мочегонные и даже лекарства от диабета, а подростки для получения удовольствия покупают определенные препараты и принимают их целыми упаковками.

В этом плане общение с коллегами очень важно, особенно для начинающего фармацевта. От другой своей сменщицы я узнала, что некоторые легкие симптомы на самом деле — это побочные эффекты принимаемых лекарств. Например, длительный сухой кашель может быть на фоне приема препаратов для лечения артериальной гипертензии из группы ингибиторов АПФ — это те, что заканчиваются на «-прил». Мне важно знать такие нюансы, чтобы лучше помогать людям.

Некоторые аптечные сети проводят внутреннее обучение сотрудников, рассказывая о новинках ассортимента, иногда медицинские представители фармкомпаний устраивают для нас семинары и конференции. Чтобы более эффективно и безопасно помогать покупателям, я регулярно читала статьи и актуальные исследования. Узнала много нового, например, о некоторых биологически активных добавках: инозитоле для коррекции синдрома поликистозных яичников и той же D-маннозе от цистита.

Ошибки в работе у меня случались при расчете. Однажды во время сильной загруженности я не выполнила главное правило — «вначале чек, потом лекарства». Девушка оплатила картой и ушла, а через несколько секунд ее транзакция отменилась, потому что чековая лента в аппарате закончилась, а я этого не заметила. Пришлось из собственного кармана класть деньги в кассу. Еще бывало, что вместо таблеток пробивала мазь с таким же названием, или давала сдачу неверно, или забывала положить один препарат из списка в пакет покупателю.

Общение с клиентами по поводу возвратов всегда очень неприятно и часто заканчивается скандалом. Когда чек пробит, мы не можем принять покупку обратно, даже если человек не успел отойти от кассы. У меня такое было однажды с мужчиной, который пришел за витамином D3. Я предложила ему на выбор несколько вариантов. Он взял две упаковки, а через две минуты вернулся: оказалось, что врач ему сказал принимать D3 на масляной основе, а не на водной. Я ему объяснила, что ничем помочь не смогу, так как моей ошибки здесь не было. Он психанул и бросил два этих бутылька мне за кассу.

Радует, что благодарные посетители тоже встречаются. В разгар пандемии бабушка с внучкой, которые часто заходили в аптеку за лекарствами, подарили мне открытку. Девочка сделала ее самостоятельно и подписала. Было очень мило и приятно.

Работать во время пандемии, особенно в самый пик — с весны до осени 2020 года, — было сложно. Посетители нервничали чаще обычного, некоторые игнорировали масочный режим и не соблюдали дистанцию, а при просьбе надеть маску и перчатки говорили, что не станут надевать намордник. Таким приходилось отказывать в обслуживании. Бывало наоборот: кто-то возмущался тому, что другой человек в очереди чуть приспустил маску с носа. Когда в аптеках еще не было достаточного количества средств индивидуальной защиты, люди устраивали скандалы — мол, фармацевты сами в масках, а в продаже их нет, значит, они все забрали себе, а народу не дают.

Период был сложный, незнание о новом вирусе отражалось на всех. Я хоть и молодая, но заболеть боялась сильно. Однажды в аптеке женщину с ковидом вырвало, и мне пришлось за ней убирать. Было очень страшно контактировать с ее биологическими жидкостями. Несмотря на все предосторожности, я все равно заболела и две недели пролежала с вирусом.

Самое неприятное в профессии — необходимость предлагать акционные товары. Почти все сетевые аптеки заключают договоры с конкретными производителями, где прописываются комиссии, которые фармацевт получает от продажи тех или иных препаратов. Например, в июне с упаковки омепразола одной фирмы я получу 15 ₽, а в июле за тот же омепразол другого производителя — уже 20 ₽.

Самые высокие комиссии начисляются за продажи всевозможных поливитаминов и минералов, БАДов с расторопшей и эссенциальными фосфолипидами для поддержания печени, хондропротекторов для суставов. Доплачивают и за продажу противовирусных и иммуномодулирующих препаратов, известных всем из рекламы: «Ингавирина», «Трекрезана», «Кагоцела». Они не имеют доказанной эффективности, но очень нравятся людям, а поскольку «дайте что-то от простуды» — это самый частый запрос, противовирусные в России находятся в топе продаж и могут приносить очень неплохие бонусы к зарплате.

Для себя я нашла такой компромисс: когда покупатель просил подобрать что-то от простуды, первым делом предлагала ему то, что доказано и работает, а затем показывала ассортимент противовирусных. Если человек их любит, я не отговаривала от покупки. Эффект плацебо — доказанный факт.

А вот порошки от простуды действительно помогают за счет своего главного компонента — парацетамола, который снижает температуру и убирает боль. На причину болезни они никак не повлияют, но облегчат симптомы, что при простуде очень важно, наряду с обильным питьем и отдыхом. Можно, конечно, купить и таблетки за 20 ₽, но горячий чай на ночь все же гораздо приятнее. Я сама так делаю, когда болею.

Мы не имеем права скрывать бюджетную замену, если покупатель просит подобрать аналог. Правда, его может и не быть у новых лекарств, у которых еще не истек патент. Но если речь о серьезных препаратах вроде антибиотиков, я всегда советую взять оригинал, так как замена может снизить эффективность лечения. На оригинальный препарат производитель потратил очень много времени и денег, изучил все нюансы его действия и побочки, а для дженериков берется уже готовая формула и налаживается производство по схожей технологии с использованием иных вспомогательных веществ. Поэтому, кстати, комиссии за дженерики для фармацевтов обычно выше. Условно: я могла получить 5 ₽ за отпуск оригинального препарата по цене 1000 ₽, а за его аналог вдвое дешевле — 50 ₽.

Тем, кто хочет сэкономить, советую оформлять заказы через сайт. Цена может быть сильно ниже, чем при обращении в аптеку. Разница бывает как 10 ₽, так и 300 ₽, если препарат дорогой.

Цены также зависят от величины аптечной сети, акций и многих других причин. Так что, если есть время, загляните в другие аптеки — может получиться найти препарат в два раза дешевле. Одинаково стоят только средства из перечня ЖНВЛП — жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов, для которых процент наценки ограничен.

Понять, честен ли с вами фармацевт, когда рекомендует какое-то средство, довольно легко: попросите рассказать, как препарат работает. Фармацевт должен назвать активное вещество и описать механизм его действия на организм, а не просто сыпать общими фразами вроде «повышает иммунитет» или «улучшает память».

При качественной работе фармацевт может стать заведующей аптекой или даже управляющей нескольких. Официально такая должность называется «старший провизор» и требует от кандидата 3—5 лет опыта, навыки менеджмента, отличное знание ассортимента и нормативной документации. На деле — уже через год работы в аптеке тебя могут оформить как заместителя заведующей, что, по сути, одно и то же.

В аптеках 95% работников — женщины. Мужчины с фармакологическим образованием в основном уходят работать медицинскими представителями, на заводы или занимают более высокие должности в аптечном бизнесе. Такой вот патриархат.

Моим последним местом работы была крупная сетевая аптека. Устроилась я туда в разгар пандемии, когда фармацевты требовались как никогда. Нашла вакансию на «Хедхантере», откликнулась, меня пригласили на собеседование, провели анкетирование, спросили о личных качествах, рассказали о работе и предложили несколько аптек на выбор.

Оттуда я сразу же поехала в выбранную аптеку на собеседование уже с заведующей. Меня и еще двух девушек по очереди спрашивали об ассортименте препаратов и механизмах их действия. Я была уверена, что возьмут именно меня, так как на все вопросы дала наиболее полные и точные ответы. Так и случилось: примерно через 45 минут после собеседования мне позвонила заведующая и пригласила на оплачиваемую недельную стажировку. Моя сменщица объяснила, как пользоваться программой, в каком ящике находятся те или иные препараты, и рассказала об особенностях работы. Коллектив был просто замечательным: все молодые, со схожими интересами, у нас никогда не возникало конфликтов.

Каждый месяц у нас был план по товарообороту, который нужно было выполнить путем дополнительных продаж. Само по себе это неплохо. Если посетитель обратился в аптеку с рецептом на антибиотик или за кремом от грибка ногтей, можно задать уточняющие вопросы и предложить препараты для комплексного лечения: к антибиотику — пробиотики или закваску для йогурта, а к противогрибковому — спрей для профилактической обработки обуви. Я, например, к сосудосуживающим от заложенности носа предлагала морскую воду для промывания и платочки, что помогало и покупателю, и мне.

Но часто бывало так, что из-за малого количества посетителей план выполнять не получалось совсем. А однажды нам его повысили лишь потому, что в прошлом месяце были хорошие продажи. Зарплата сразу сократилась более чем на 30%. Такие жесткие условия привели к стрессу и нежеланию ходить на работу вообще.

У фармацевтов график посменный: 2/2 по 13 часов. Рабочий день начинается в восемь утра. Прийти необходимо на 15—20 минут пораньше, чтобы успеть снять аптеку с сигнализации, включить компьютеры, помыть руки, заварить себе чай и переодеться. Халат и сменная обувь — это требования санитарного режима к работникам аптек.

В будние дни приемом товара и всей документацией занимается заведующая, в выходные, когда ее нет на месте, эта обязанность ложится на фармацевта — нужно приезжать на целых полчаса раньше, чтобы со всем справиться до открытия. Мы смотрим коробки, которые привез водитель-экспедитор, проверяем документы. Если все сошлось, печатаем бланк, где указывается количество препаратов, серии и сроки годности.

Постоянной уборщицы в аптеке не было. Скользкий грязный пол фармацевты мыли сами — не хотелось, чтобы пожилые покупатели поскользнулись и травмировались. К таким дополнительным обязанностям я относилась спокойно — вроде как бесплатный фитнес.

В аптеке была комната отдыха с холодильником, микроволновкой, столом и стулом, где, по идее, фармацевт мог перекусить. По трудовому кодексу, конечно, обязателен час перерыва, и он вычитался из зарплаты, но закрыть аптеку и пойти на обед было нельзя. Так как работала я без напарницы, есть получалось не по расписанию, а когда придется — то в час дня, а то и в шесть вечера.

Перерывы вообще были не предусмотрены, даже в туалет спокойно сходить не всегда получалось. Бывает, закрываешь аптеку на две минуты на технический перерыв, а в этот момент какая-нибудь бабушка начинает злобно стучать в дверь и потом оставляет жалобы. По будням, когда работала заведующая, можно было попросить ее постоять за кассой, чтобы полноценно поесть и передохнуть. Она также помогала обслуживать посетителей, когда формировалась длинная очередь.

Заканчивался рабочий день в 21—22 часа мытьем полов и закрытием смены. Я запирала дверь, включала музыку, пересчитывала кассу, переодевалась, допивала холодный чай и шла домой. Там занималась мелкими делами, смотрела фильм или сериал и ложилась спать.

В свои выходные дни ходила на фитнес, рисовала картины по номерам, шила, писала научные работы на заказ.

Я девушка улыбчивая, всем посетителям желала доброго дня и выздоровления. Один взрослый мужчина — постоянный покупатель антидепрессантов и других препаратов, влияющих на психику, — мою доброжелательность, видимо, не так истолковал. Однажды он пришел с кустовой розой в горшке, шоколадкой «Бабаевский» и письмом на семь страниц А4, где расписал всю свою жизнь и предложил выйти за него замуж.

Было очень жутко, я не знала, как помягче ему сообщить об отказе. Когда он услышал, что я уже замужем, то вначале рассмеялся, не поверил мне, что кольцо обручальное, а потом стал плакать. С того момента он еще месяц приходил в аптеку: то просто разговаривал со мной, то стихи Высоцкого с порога читал.

Заработная плата рассчитывалась следующим образом: оклад — около 100 ₽ за час работы, бонусы за продажи акционных препаратов, процент за реализацию плана по товарообороту. При выполнении плана начислялся повышающий коэффициент к премии — где-то 1,2%, а при невыполнении — снижающий, 0,8% и ниже, в зависимости от разницы поставленного плана и фактического товарооборота. Получается, что оклад всегда оставался одинаковым, а премия варьировалась в зависимости от продаж.

Минимальная зарплата после вычета налогов была 25 000 ₽, максимальная, с подработками в других аптеках сети, — 55 000 ₽. Мне кажется, это неплохо. Чтобы зарабатывать больше, нужно либо продать душу дьяволу и каждому покупателю предлагать пакет БАДов, либо брать дополнительные часы. Есть большие аптеки, где работают несколько касс, там планы выше, нагрузка больше, но и доход у фармацевтов выше — от 60 000 ₽.

Я замужем, финансами управляет муж. Он разработчик в ИТ. Доходы друг друга мы не обсуждаем, так что я не знаю точно, сколько он зарабатывает. Муж оплачивает квартиру, покупку большинства продуктов, вещей для дома и одежды.

Работая в аптеке, я по возможности откладывала: иногда в месяц оставалось 5000 ₽, а бывало, что и 15 000 ₽ получалось отложить. Из этой копилки брала деньги на личные траты и подарки родным. Например, купила мужу на день рождения комплектующие для компьютера, потратила около 40 000 ₽.

Мы очень плохо относимся к кредитам. Для незапланированных трат у нас есть копилка, которую муж время от времени пополняет. Она служит нам финансовой подушкой.

Сейчас я помогаю знакомым, друзьям и родственникам писать курсовые, дипломные и диссертации. Это скорее не работа, а хобби, которое приносит деньги.

Я начала этим заниматься, еще когда работала фармацевтом. Мне нравится узнавать что-то новое, читать исследования, делать выводы и структурировать изученное. В основном пишу по медицине, психологии, педагогике и менеджменту. Когда берусь за дело, выкладываюсь на максимум, и оригинальность работ получается высокой. Я прошу от 7000 ₽ за курсовую и от 15 000 ₽ за диплом. Цена зависит от срока сдачи и сложности темы.

Ко мне уже приходят люди, которые узнали обо мне от своих друзей и знакомых. Многим отказываю, потому что берусь только за темы, которые интересны мне самой. Соответственно, доход от этого дела варьируется и зависит от моего желания: бывает, что за месяц пишу две магистерские диссертации, а иногда получается только одну курсовую осилить.

Я по-прежнему думаю о том, чтобы поступить в медицинский университет, но есть ряд нюансов, которые меня останавливают. Во-первых, я поняла, что работать врачом не так радужно, как мне представлялось в детстве. Во-вторых, наличие 5—10 бюджетных мест на специальность тоже не радует. В-третьих, для поступления нужно по новой вспоминать школьную программу и сдавать ЕГЭ или вступительные испытания. Ну и последнее — пугает срок обучения: шесть лет плюс ординатура.

Возможно, я вернусь в аптеку, потому что очень люблю консультировать по лекарственным препаратам и, как говорили покупатели, делала это хорошо. Некоторое разочарование в профессии все же произошло, когда я поняла, что работать в аптеке не очень выгодно и не очень безопасно, учитывая различные произошедшие ситуации. В любом случае, если решу вернуться в профессию, то с моим опытом смогу пойти работать сразу заведующей. Доход будет чуть выше, чем за первым столом, но и ответственности прибавится. Не уверена, что готова к этому. Посмотрим.