«Все⁠-⁠таки нам с ним повезло»: 5 историй об учителях физкультуры

Уроки физры у многих ассоциируются с преподавателями, которые их вели.

И то, как они это делали, могло повлиять на отношения со спортом как в детстве, так и в осознанном возрасте. Читатели Т⁠—⁠Ж рассказали о своих физруках и поделились воспоминаниями, связанными с ними. Объединили их истории в подборку, в которой нет нормативов и обязательных упражнений.

У меня остались хорошие воспоминания о физруке в школе. Это был дед лет за 70, но бывший чемпион области по биатлону. Поэтому у него было два главных преимущества: отличная физическая форма и хорошее понимание детей. Также он отбирал и готовил способных ребят на различные городские соревнования. Благодаря ему наша школа, хоть и небольшая, постоянно занимала высокие места в легкой атлетике, волейболе и баскетболе.

Особенно круто проявлялся его талант на городской эстафете. Она состояла из разных этапов, и он распределял ребят так, чтобы они проявляли свои сильные стороны именно на том участке, который им больше подходит. Например, кто-то отлично стартовал в гору, а кто-то умел распределять силы в масс-стартах, и физрук это учитывал. Поэтому наша школа часто побеждала в этом соревновании.

Физрук в нашей средней школе надолго отбил у меня любовь к спорту. Меня и мою двоюродную сестру он считал абсолютно бездарными — и когда весь класс играл в волейбол, даже давал нам отдельный мяч и отправлял в угол подальше от игровой площадки.

Авторитет взрослых для меня тогда был безусловен, поэтому спорта я избегала долго, в колледже и университете делала справки об освобождении от занятий. Но помню, что в колледже были замечательные физруки, и периодически я все-таки посещала пары. Показывала уверенные средние результаты, в волейболе даже чуть выше.

В итоге спорт я все-таки полюбила, но где-то уже после 20 лет. Дошло, что взрослые могут ошибаться и со мной все нормально.

Нашего физрука звали Вячеслав Александрович. Между собой учителя называли его Вячиком. Когда я первый раз услышала, показалось, что «Мячик». Он был невысокого роста и очень быстрый: стремительно ходил и говорил. Имя Вячик-Мячик ему очень подходило.

Когда я училась классе в пятом, случилась странная история, детали которой я помню фрагментами. Меня выгнали с урока. Делать было нечего, я пошла смотреть в окно.

Окно выходило в школьный двор. Шли уроки, двор был пуст. Но тут я увидела, как через двор идет мужчина. Дальше помню смутно: то ли у него в руке уже был пистолет, то ли он вытащил его из-за пазухи. И шел он к нам, в школу. Вообще-то у нас была охрана, наши родители каждый месяц сдавали на ее содержание деньги. Но из школы навстречу этому мужику с пистолетом кинулись не они, а Вячик. Он бежал к нему прямо наперерез со стулом в руках, согнувшись так, будто сам прятался за ним.

Дальше был дым, наверное, мужчина успел выстрелить, но Вячик оказался быстрее. Он огрел его стулом, потому что пистолет лежал уже в стороне — наверное, наш физрук выбил его из рук. Мужик валялся на земле, а Вячик заломил ему руки за спину. Тут, конечно, из школы уже вышел охранник, потом еще кто-то из учителей. Мужика окончательно скрутили. Вызвали полицию.

Что было дальше, кем был тот мужчина, что ему было надо и что ему за это было, я тогда так и не узнала, а сама история как-то быстро забылась. Иногда мне даже казалось, что я ее додумала, а все было менее кинематографично. Но всякий раз, когда я читаю новости про очередные теракты, захваты заложников и стрельбу в учебных заведениях, у меня перед глазами встают наш школьный двор, незнакомый мужик, который идет к входу, синий дым и физрук со стулом. Все-таки нам с ним повезло.

По состоянию здоровья все годы учебы я была в подготовительной группе, физической активностью занималась, но без напряга и часто получала освобождение. Не сдавала нормативы на оценку, но при этом выполняла какие-то упражнения, получала чисто символические четверки, что меня вполне устраивало.

По желанию могла поиграть с одноклассниками в волейбол или покататься на лыжах. А иногда просто сидела в раздевалке с книжкой, предупредив учителя, что неважно себя чувствую, но присутствую, чтобы он не поставил в журнале пропуск.

У нас был учитель по прозвищу Кеша — классический физрук из анекдотов, который периодически выпивает с трудовиком, курит в подсобке и может крепко обложить матом, но справедливо, за дело. Пацаны его уважали, он находил подход даже к самым отпетым хулиганам. К девочкам относился иначе, редко когда повышал голос, позволял филонить и закрывал глаза на капризы и проказы.

Где-то в шестом классе я заблудилась в лесопосадке, там проходили уроки на лыжах. Мало того, я еще и увела за собой нескольких одноклассниц, убедив их, что знаю, как срезать путь.

В итоге мы проигнорировали метки, запутались в пересечениях лыжни, потерялись в пространстве и стояли ревели, пока через два часа Кеша нас не нашел. Видимо, он и сам перепугался не на шутку, когда мы пропали, поэтому от облегчения даже не стал ругаться, мягко пожурил, и все. Зато потом долго дразнил меня праправнучкой Ивана Сусанина.

Когда я училась в школе, нашим учителем физры был мужчина лет за 40. Он организовал клуб любителей бега по утрам и собирал на пробежку всех желающих учеников от 5 класса и старше. Хотя это не входило в его обязанности и никаких плюшек он за это не получал.

В любое время года и в любую погоду человек 15—20 собирались на школьном стадионе в семь утра, бегали примерно полчаса. Потом была небольшая заминка минут на 10. Вот с тех пор я и полюбила бег, занимаюсь им всю жизнь в качестве персональной медитации. Еще он привил своим ученикам любовь к беговым лыжам. До сих пор могу катнуть в лесу коньком.

В своем возрасте физрук выглядел суперски: поджарый, мускулистый, в отличие от остальных учителей-мужчин в школе. Не заставлял кого-то что-то делать из нормативов через силу, оценивал возможности каждого ученика, но в то же время обладал железным стержнем. Никто и никогда не игнорировал его уроки.

Сейчас мне уже столько, сколько было моему физруку в то время, и я очень четко понимаю взаимосвязь физической формы и самочувствия.