«Сами виноваты»: 8 мифов об алкогольной и наркотической зависимостях

По данным Росстата, из-за употребления алкоголя в 2020 году умерло более 50 тысяч человек, а из-за наркотиков в 2021 году — более 10 тысяч человек.

Я употреблял наркотические вещества с 15 лет. Пробовал бросить и не раз: прошел через 12 реабилитационных центров, но мне нигде не могли помочь. Я был в отчаянии и ощущал, что смерть близко.

Однажды друг предложил мне пройти обучение в реабилитационном центре благотворительного фонда «Диакония», чтобы стать консультантом в Тюмени. Организация с 2008 года помогает людям с зависимостями в Петербурге, но я ехал именно для работы, а не лечения: был уверен, что для меня ничего не изменится.

Позже руководитель фонда отец Алексий настоял на том, чтобы я прошел реабилитацию. Я согласился — и в итоге не употребляю с 2014 года. Раньше я не верил в работу благотворительных фондов, но в «Диаконии» мне буквально спасли жизнь — и я захотел так же помогать другим.

Сейчас я работаю координатором проекта «Центр социальной адаптации» в НКО и часто сталкиваюсь со стереотипами о зависимостях — разберу их в статье и объясню, что с ними не так. В подготовке текста мне помогал психолог фонда «Диакония» Александр Фокин.

Пожалуй, это одно из главных заблуждений. Но алкоголизм — не вредная привычка, а хроническое, прогрессирующее и неизлечимое заболевание. Согласно последней, 11⁠-⁠й версии Международного классификатора болезней, МКБ⁠-⁠11, алкогольная зависимость — это расстройство, вызванное многократным или постоянным употреблением алкоголя.

Характерная черта алкоголизма — сильная тяга к спиртному: оно становится приоритетом, несмотря на негативные последствия. Зависимый человек пытается встроить алкоголь во все сферы своей жизни, не может перестать употреблять.

Есть и физиологические признаки: повышение толерантности к спиртному и синдром отмены. То есть для опьянения требуются большие дозы алкоголя, а если зависимый их снижает или вообще перестает употреблять, это приводит к плохому самочувствию — так называемой ломке.

Всего есть три стадии развития зависимости.

Нулевая стадия. На ней человек употребляет спиртное редко и ситуативно и может в любой момент прекратить. На этой стадии зависимость не появляется.

Первая стадия. Здесь растет толерантность к алкоголю: утрачивается рвотный рефлекс, повышается дозировка и частота употребления, формируется психическая зависимость. Теряется способность критически оценивать себя и ситуацию: может казаться, что проблемы нет.

Вторая стадия. Влечение к спиртному становится неосознанным и спонтанным: не зависит от ситуации и не требует повода. Человек теряет количественный контроль и симптом «критической дозы»: не успокаивается, пока не выпьет все что есть.

На этой стадии появляется физическая зависимость, которая сопровождается компульсивным влечением к алкоголю. Человек становится грубым, необязательным, циничным, могут происходить конфликты в семье и на работе.

Третья стадия. На ней человек уже не может обойтись без спиртного: если есть препятствия, становится агрессивным, злобным. Появляются провалы в памяти, могут развиваться долгие запои.

Оценить наличие зависимости можно по количеству «чистых» дней, когда человек не употребляет. Если половина календаря в крестиках — это повод задуматься. Другой признак — если человек ради алкоголя начинает отодвигать важные дела и принципы, делать выбор не в пользу семьи, работы или договоренностей.

В семье формируется психика человека, его самооценка и достоинство, навыки самоконтроля. Поэтому кризисная обстановка дома — действительно один из факторов риска. Например, если в семье выпивают или применяют насилие, вероятность развития зависимости повышается.

Согласно исследованиям, у родственников человека с алкогольной зависимостью первой степени в 2—7 раз чаще встречаются проблемы со спиртным, чем у родственников людей без зависимости. Дети пьющих родителей чаще и больше употребляют алкоголь, чем их сверстники, у родителей которых нет такой проблемы.

Но семья — не единственный фактор. И не всегда люди, которые воспитывались в неблагополучных семьях, страдают от зависимостей.

Так, алкоголизм — это результат сложного взаимодействия наследственной предрасположенности, влияния окружающей среды и истории употребления спиртного. Предрасположенность к алкогольной зависимости на 48—58% зависит от генетики. Хотя влияние наследственности продолжают изучать.

На развитие зависимости также могут влиять стиль жизни и традиции. Например, в России принято выпивать по праздникам: в честь покупки, дня рождения или свадьбы, после тяжелой работы или на отдыхе с друзьями. С этого может все начаться: сначала человек пьет только по праздникам, потом — и по выходным, потом — каждый будний день после работы.

По данным Фонда общественного мнения, 13% россиян считают причинами алкоголизма слабость, безответственность и неуверенность в себе. Но это не так.

Среди зависимых много успешных людей. Например, у моего друга ИТ-бизнес, в котором он курирует крупные проекты. Он ответственно подходит к работе, но когда пьет — не может остановиться.

Я астматик, и часто сравниваю алкоголизм с астмой — это тоже хроническое заболевание. Я бы хотел не задыхаться, но моя болезнь неизлечима, слабость и безответственность тут ни при чем. Поэтому я научился жить с астмой: посещаю врачей, применяю ингаляторы. Заболевание никогда не исчезнет, но оно меня почти не беспокоит.

Аналогично — с алкогольной или любой другой зависимостью: человек учится с ней жить. Для этого существует программа «12 шагов», ее разработало общество «Анонимные алкоголики», основанное в 1935 году. На первом шаге человек признает свою болезнь, затем постепенно меняет свою жизнь и, наконец, помогает в этом другим.

«12 шагов» — пожалуй, самый результативный инструмент лечения зависимости на сегодня. Одна из причин эффективности программы — принцип взаимопомощи «равный — равному». Часто человек с зависимостью отрицает, что болен, поскольку боится стигматизации. «12 шагов» помогает это обойти: зависимый видит других людей с такой же проблемой — и так справляется со страхом быть осужденным. Еще одна особенность программы — массовость: по всему миру открыто множество групп, в которых можно получить помощь.

Поскольку зависимость — хроническое заболевание, избавиться от нее невозможно. У тебя нет зависимости только сегодня, когда ты работаешь над проблемой. Как только перестаешь действовать и веришь, что всего достиг, — срываешься.

Я знаю ситуации, когда люди срывались после 15—20 лет трезвости — и им приходилось проходить путь заново. Поэтому мы в фонде «Диакония» стремимся создать экосистему для зависимых с многочисленными точками входа: чтобы человек в любой момент мог к нам вернуться, если почувствовал, что не справляется.

Вот как мы помогаем людям с зависимостью жить счастливой и полноценной жизнью.

Первый этап проходит в православном реабилитационном центре «Пошитни» в Псковской области. Здесь воспитанники проводят полгода под присмотром психологов, консультантов, волонтеров и священников.

Центр находится за городом, чтобы зависимый человек мог вырваться из привычного окружения, где все заточено под употребление алкоголя или наркотиков. Воспитанники занимаются трудотерапией: работают на кухне и ведут подсобное хозяйство — это учит заботиться о себе, выстраивать отношения в коллективе и воспитывать волю. Еще они проходят групповую и индивидуальную терапию и ведут дневники чувств, что помогает осознать зависимость.

«Пошитни» рассчитан на 35 мужчин от 18 до 55 лет. Для поступления нужен паспорт, полис обязательного медицинского страхования, анализы на ВИЧ, сифилис, гепатит, согласие сделать прививку от COVID-19 или сертификат о вакцинации. Чтобы записаться, нужно позвонить по телефону: +7 812 916-92-24.

Второй этап. На нем происходит социальная адаптация, которая также длится полгода. Воспитанники живут в квартире в Петербурге и постепенно возвращаются в общество: ищут работу, посещают культурные мероприятия, психологические тренинги, работают по программе «12 шагов».

У нас есть арт-терапия, занятия по профилактике срыва и приглашенный психиатр, который при необходимости назначает медикаментозную терапию. Я провожу «Папа-школу» — цикл занятий, на которых формирую правильное отношение к семье: учу вести диалог, не обманывать и не копить обиды.

Третий этап. На нем мы поддерживаем наших выпускников и проводим для них группы самопомощи. Также посещаем музеи, выставки, театры, лекции и концерты.

Есть открытые мероприятия: ежедневно в 20:00 мы проводим группу взаимопомощи «NA Обводном» на базе сообщества «Анонимные наркоманы». Собираемся по адресу: набережная Обводного канала, 66. Здесь любой человек с зависимостью может получить поддержку, поделиться сложностями и радостями.

Трижды в неделю мы проводим тренировки по единоборствам для всех желающих, у кого была или есть зависимость. На занятиях мужчины учатся преодолевать сложности, скидывают напряжение, а главное — общаются друг с другом.

Мы стараемся привлекать завершивших реабилитацию воспитанников к волонтерству. Они работают в Центре социальной адаптации и других наших проектах: «Социальном патруле» и «Автобусе милосердия». «Социальный патруль» помогает бездомным с ограниченными возможностями здоровья и маломобильным людям. На специальных машинах их отвозят до места, где оказывают социальную, медицинскую или юридическую помощь.

«Автобус милосердия» каждый будний день раздает на улицах Петербурга горячие обеды и чистую одежду малоимущим и бездомным людям. У многих из них тоже зависимости, и мы предлагаем им пройти реабилитацию.

Кодирование не относится к методам лечения с доказанной эффективностью. Тем не менее его часто применяют, в основном в странах постсоветского пространства: для этого используют гипноз или медикаменты.

В первом случае человеку как бы внушают, что употреблять алкоголь недопустимо. А при медикаментозном кодировании делают инъекцию препарата, который блокирует на полгода-год расщепляющие этиловый спирт ферменты. После этого даже незначительная доза алкоголя приводит к серьезной интоксикации.

Наверно, кому-то процедура помогает. Но многие воспитанники фонда «Диакония» кодировались, и это не сработало.

Если человек с зависимостью обращается к кодированию, то, на мой взгляд, он не хочет на самом деле справиться с заболеванием. Ведь помимо самого употребления, важно решить психическую и социальную проблемы.

В лечении алкоголизма важен комплексный подход, который мы используем в «Диаконии». Полгода в реабилитационном центре — это возможность переосмыслить свою жизнь и увидеть первопричины зависимости с помощью специалиста и вдали от травматичной среды.

Зачастую близкие, наоборот, мешают выздоровлению из-за созависимых отношений. Парадоксально, но им может быть невыгодно, чтобы человек справился со своей зависимостью: иначе некого будет ругать и опекать, не о ком будет заботиться.

Например, родители сами могут создавать условия, чтобы ребенок употреблял алкоголь или наркотики: уничтожают его за это морально, но продолжают кормить и предоставлять жилье. Они пытаются контролировать жизнь зависимого человека, не дают ему стать самостоятельными, сделать выбор и вырасти.

А жены наших подопечных сразу после первого этапа реабилитации уговаривают их вернуться домой. Они не понимают, что процесс еще не завершен. Но зависимым людям нужны все этапы реабилитации, иначе они вряд ли научатся жить по-другому.

Поначалу воспитанникам трудно устоять перед таким напором. Поэтому мы рекомендуем на время реабилитации разорвать отношения с семьей, а после — самим выстраивать общение и учиться независимости.

Каждую пятницу мы проводим терапевтические группы для созависимых, где родственники людей с зависимостью разбирают свои ситуации с психологом. Можно участвовать в онлайн-формате.

Могу опровергнуть это на своем примере. Я много лет был зависим, а реабилитации начал проходить только когда у меня родились дочери.

Первые годы мне не давали с ними общаться: бывшая жена искренне желала выздоровления, но постоянно говорила, что я никчемный отец. В итоге путем постоянных переговоров мы нашли компромисс.

Поначалу я не знал, о чем разговаривать с детьми. Но старался, и постепенно у меня стало получаться. Сегодня моим девочкам 13 и 14 лет, они живут в другом городе, но после школы будут поступать в Петербург. Мы регулярно обсуждаем разные вещи, я учусь принимать их мнение и ценить их интересы.

У меня много зависимых друзей с детьми, и они хорошо о них заботятся. Но зачастую таких отцов не допускают к детям, поскольку опасаются того, чему может научить «алкаш» или «наркоман». Тяжело сталкиваться с осуждением, и часто оно становится триггером для срыва: чтобы справиться с болью, человек вновь прибегает к алкоголю или наркотикам.

В такие моменты важна поддержка. Именно поэтому я провожу «Папа-школу» в Центре социальной адаптации. Полноценные отношения в семье — громадный ресурс для того, чтобы справиться с зависимостью. Я считаю, что отец должен дать ребенку заботу и участвовать в его воспитании.

Людям с неизлечимой болезнью надо помогать вне зависимости от того, виноваты они или нет. У нас в организации принято поддерживать всех.

Многие из осужденных совершили преступления из-за зависимости: например, украли четыре мешка картошки, чтобы найти деньги на наркотики. Этих людей надо лечить, а не сажать: так только усугубляется их болезнь.

За рубежом реабилитационные центры встроили в судебную структуру, и часть правонарушителей с зависимостью отправляется на лечение. Благодаря такой практике можно предотвратить вредные последствия содержания под стражей и сократить расходы на уголовно-исправительную систему.

Реабилитация — это долгий процесс, который может не дать результата с первого раза. До «Диаконии» я проходил много программ: каждый раз я и мое мировоззрение немного менялись, что-то надламывалось. Я человек упертый, и, видимо, мне нужно было пройти такой долгий путь, чтобы в итоге выздороветь.