«Чтобы работать в ноль, нужно четыре клиента в месяц»: как логопед открыл бизнес в Кирове

Я — логопед, мой муж — предприниматель. Вместе мы делаем центр, где помогаем детям с проблемами речи.

После университета я работала логопедом в Кирове. Проводила занятия для детей в центре дополнительного образования. Когда он закрылся, родители попросили продолжить работу с детьми. Мы занимались у меня дома, но это было неудобно. Муж предложил арендовать кабинет и работать там.

Год я проводила занятия и параллельно училась. Пришла к выводу, что дети быстрее справляются с логопедическими трудностями, когда занимаются сразу с несколькими специалистами: логопедом, психологом и неврологом. В Кирове нет места, где под одной крышей собраны все эти специалисты. Мы с мужем решили открыть центр, чтобы исправить это.

Сейчас наша средняя ежемесячная прибыль — 150 000 ₽ в месяц. Расскажу, как мы открыли центр, получили лицензию на образовательную деятельность, как локдаун помог нам найти нишу и почему нам не дали медицинскую лицензию.

После школы я поступила на педагогический факультет в Вятский государственный гуманитарный университет, который готовил учителей начальных классов. На третьем курсе я увидела объявление о наборе группы по специальности «Логопедия» и пошла туда учиться. Я получила диплом бакалавра учителя начальных классов и диплом о переподготовке по специальности «Логопед». Последнее направление было ближе, но знаний не хватало для работы — я решила получить степень магистра по дефектологии.

Дефектология — это дисциплина, которая изучает особенности развития детей с психическими и физическими недостатками. Логопедия — одно из направлений дефектологии. Логопеды работают с детьми с недостатками развития речи.

В Кирове не было магистратуры, поэтому два с половиной года я училась заочно в РГПУ имени Герцена в Питере. Параллельно работала логопедом в коррекционном детском саду в Москве, куда переехала к мужу. В саду практиковала приемы работы с детьми, а по вечерам читала учебники по логопедии.

После магистратуры в декабре 2012 года мы с мужем Яковом вернулись в Киров. До 2015 года я работала логопедом в детском саду, потом ушла в декретный отпуск. После двух лет декрета я вышла работать два дня в неделю в речевой центр. Через полгода он закрылся. Родители учеников попросили продолжить индивидуальные занятия — я проводила их у себя дома.

Яков предложил арендовать кабинет и продолжить практику там. Я «запускала речь» малышей с двух лет. Запустить речь — значит помочь ребенку начать говорить. В этом деле важно найти подход к малышу — в два года ребенок активно изучает мир и мало реагирует на то, что ему неинтересно.

Мы сняли офисное помещение 9,5 м² за 5000 ₽. Поскольку я занималась тем, что в профессиональных кругах называется «разговорить молчуна», то для кабинета мы придумали название «Логопед разговорит». Муж нарисовал логотип из пересекающихся букв «Л» и «Р». Кабинет начал работать в марте 2018 года. Родители приводили ко мне детей по рекомендациям других родителей. У меня был маленький ребенок, поэтому я работала три дня в неделю.

Чтобы заполнить кабинет, я пригласила двух логопедов, с которыми познакомилась в профессиональном сообществе. Предложила им работать сдельно — за 50% от стоимости занятия. Я предоставляла педагогам оборудованный кабинет и клиентскую базу. Муж настраивал рекламу, и она хорошо работала. За четыре месяца работы суммарная нагрузка кабинета и выручка благодаря рекламе выросли больше чем в два раза.

Стоимость занятия в 2018 году была 450 ₽. По итогам работы первого месяца я заработала 25 900 ₽. Из этой суммы 18 100 ₽ были со своих занятий, а 7800 ₽ — это 50% от заработка других логопедов.

Занятие длится 45 минут. Из них 30 минут — с ребенком, а 15 — время на общение с родителями. Это важная часть: родители должны понимать, что мы делаем на занятиях и как они могут закрепить успехи дома.

Когда приходит неговорящий малыш, наша задача — вызвать у него первые звуки. Для этого мы используем эмоциональные игры.

Например, чтобы вызвать звук [т], садимся на ковер, я выстраиваю в ряд пластилиновые «гвоздики» на доске для лепки, даю ребенку деревянный молоток и показываю, как забивать гвоздик за гвоздиком. Каждый удар сопровождается звуком [т]. Ребенок повторяет за мной. Если у него не получается звук, я помогаю ему поставить язык и губы в правильное положение. Для этого мы работаем перед зеркалом.

С первыми словами то же самое. Например, я развожу в тазике мыльную пену и предлагаю ребенку кидать туда камушки и произносить слово «буль». Чтобы получить следующий камушек, ребенок должен сказать «буль». Так повторяем каждое слово много раз.

Далее на занятии с неговорящими детьми мы работаем над развитием фонематического слуха. Что это такое — проще объяснить на примере. Мы используем карточки с животными и запись их голосов. Я включаю, например, звук с мычанием коровы, ребенок ищет карточку с изображением этого животного.

Также используем музыкальные инструменты. Малыш отворачивается, я бью по барабану, металлофону или другому инструменту. Он поворачивается и показывает мне, какой инструмент звучал.

Все игры проходят на ковре. Также мы выполняем артикуляционные и дыхательные упражнения перед зеркалом.

Мы потратили около 100 000 ₽, чтобы оборудовать первый кабинет в 2018 году. Позже в центр патологии речи, который вырос из этого кабинета, мы купили такое же оборудование. Про центр расскажу в следующей главе. Вот что мы купили и как это используем.

Как я уже сказала, занятия с малышами от двух лет проходят на полу — так ребенок не устает. В том числе и по этой причине в кабинете много игрушек. За столом занимаются с детьми от пяти лет. Чтобы дети комфортно себя чувствовали, мы положили в кабинете ковровое покрытие. Купили по 260 ₽ за 1 м² — всего потратили 2470 ₽.

Купили и логопедический стол, это парта с зеркалом, и два низких детских стула. Стол нужен для артикуляционной гимнастики, звукопостановки. Чтобы ребенок видел свой артикуляционный аппарат и логопеда.

Еще приобрели офисный стол, два стула, шкаф для хранения с глухими дверцами. Дверцы должны быть не прозрачными, а полки скрыты, потому что детям на занятиях интересны все игрушки. Чтобы они не отвлекались, игрушки прячем в шкафу.

Для работы нужны ноутбук и принтер. Логопед распечатывает задания из электронных пособий для домашних занятий и работы в кабинете. Потратили на технику 15 000 ₽. На входе поставили диван и вешалку, купили за 4000 и 1500 ₽ соответственно.

Также у логопеда должны быть папки на кольцах для речевых карт детей. Туда вносим результаты обследования. Оно проводится перед началом занятий и каждые полгода. По карте следим за прогрессом: сравниваем показания до, во время и после систематических занятий.

У меня есть два контейнера по 6,5 л для хранения сыпучих материалов — бобов, гороха или нута. Они нужны, чтобы развивать мелкую моторику детей. Педагог прячет в контейнере с бобами игрушку, а ребенок должен найти ее и назвать. Если просто показывать игрушки и просить их называть, мотивации у ребенка меньше. Еще у меня четыре квадратных салатника на 0,8 л — для игр на сортировку.

В моем кабинете важное место занимает десятилитровый таз. Я наливаю в него воду, и мы с детьми начинаем сюжетную игру: моем игрушки и называем действие. Например, «мою мишу», «мою козу». Это нужно для отработки звуков и слов при запуске речи глагольного словаря. Другими словами, отрабатываем глагол «мою» так, чтобы ребенку было не скучно повторять его десятки раз.

Стандартный логопедический стол очень неудобный. Во время занятий мне казалось, что производитель сэкономил материалы и сделал столешницу уже, чем нужно, а стол — ниже. За столом должны комфортно сидеть и ребенок, и взрослый. Наш стол был удобным только для ребенка — для взрослого слишком маленький.

Часть занятия логопед и ребенок сидят за столом и перед зеркалом вместе выполняют артикуляционные упражнения. Ребенок смотрит в зеркале на лицо логопеда, повторят за ним артикуляционные позы и оценивает свои успехи в зеркале. Он должен понимать, как именно движутся его губы, щеки, язык, когда издает определенные звуки.

Я объяснила мужу, какой должен быть логопедический стол, и он сделал чертеж. Сначала нарисовал от руки, потом — в векторе. Мы заказали стол на мебельном производстве: в 2018 году он стоил 4000 ₽, сейчас — 7500 ₽.

Когда в Кирове появился факультет дефектологии, муж предположил, что через три-пять лет в городе начнут открываться частные кабинеты логопедов. Конкуренция вырастет в несколько раз. Также в 2018 году в Кирове набирали популярность курсы по переподготовке логопедов в двух образовательных учреждениях.

Как я уже говорила, работая в кабинете, я занималась самообразованием по теме дефектологии: смотрела и слушала семинары и лекции специалистов. Я понимала, что зачастую дети имеют проблемы с развитием речи из-за нарушения высших психических функций, слуха или коммуникативных процессов. В таких случаях работы с логопедом недостаточно. Нужно искать специалистов и в других областях — например, психолога.

Если собрать весь медико-педагогический состав под одной крышей, родителям не пришлось бы возить детей на обследование и лечение в другие города. А мы смогли бы создать социально ориентированный бизнес, отделиться от конкурентов и больше зарабатывать. Так мы решили открыть центр патологии речи.

На поиск помещения для логопедического кабинета мы потратили месяц. Для центра патологии речи искали место больше полугода. Нам нужно было получить две лицензии: на ведение образовательной и медицинской деятельности. Лицензия выдается на конкретный адрес. Ее получают после того, как Роспотребнадзор выдает заключение о соответствии помещения требованиям санпинов.

Так что мы руководствовались только списком требований, а не выбирали, скажем, по удобству локации. За полгода поисков подошло только одно помещение — в нем мы сейчас и работаем. Вот каким должно быть помещение:

1. На первом этаже.
2. С отдельным входом.
3. С тамбуром при входе.
4. С раковиной в каждом кабинете.
5. С отдельными санузлами для персонала и посетителей.
6. Иметь обособленную от общедомовой систему вентиляции.
7. Выполнять требования к искусственному освещению: яркость ламп, отсутствие световой пульсации, равномерность освещения в помещении.
8. Иметь метраж кабинетов: от 16 м² или 4 м² на одного человека.

Требования для получения медицинской лицензии более строгие, чем образовательной. Например, для нее нужны раковины в каждом кабинете, отдельная вентиляция, комната хранения отходов и заключенные договоры с обслуживающими организациями.

Найти помещение для образовательного проекта было бы проще, но мы сразу нацелились на создание центра с участием медперсонала. Забегая вперед: медицинскую лицензию мы пока не получили — дальше расскажу почему.

Помещения в центре города на первом этаже дорогие — от 1000 ₽ за 1 м². Нам нужно было место больше 100 м². Поэтому рассматривали варианты в спальных районах.

Некоторые арендодатели отказывались проводить воду в каждый кабинет, другие не хотели делать отдельную вентиляционную систему — в том числе и за наш счет. Иногда не подходила высота потолков или не было тамбура при входе. Наконец, через шесть месяцев мы арендовали часть пристроя к жилому дому во дворах спального района размером 140 м² по цене 300 ₽ за 1 м².

В советское время здесь был гастроном. Потом помещение долго пустовало, позже его выкупили в частное пользование. Мы заняли у родителей 350 000 ₽ и приступили к проектированию.

Яков нарисовал план в Corel Draw. Муж учел все требования к размеру кабинетов, наличию нескольких санузлов и мокрых точек — так в санпинах называют раковины. На проектирование потратили месяц. Сначала согласовали план с собственником, а потом заказали проект, чтобы без проблем согласовать перепланировку в администрации города.

Арендодатель сдает несколько коммерческих помещений в городе. Так что у него была бригада строителей — они делали ремонт и у нас. Мы оплачивали работу, выбрали материалы, чтобы все соответствовало требованиям санпина. За соблюдением сроков и качеством работы следил арендодатель. Еще он помог купить строительные материалы со скидками и сделал проводку за свой счет. Это стоило 150 000 ₽.

Мы оплатили вывод вентиляционной системы — она отдельная от общедомовой. Благодаря тому, что помещение в пристрое, а не в жилом доме, это стоило недорого — примерно 40 000 ₽. Вентиляцию нужно выводить выше крыши, чтобы никому в окна не залетали запахи. Поскольку это пристрой, то вывести надо было всего на пару метров вверх. В многоэтажном жилом доме вентиляция может стоить больше миллиона.

Арендодатель предоставил нам юридический адрес. Мы оформили ООО «Вятский центр патологии речи», где я и Яков стали соучредителями с равными долями. Выбрали ООО, чтобы получить медицинскую лицензию и нанимать в штат врачей. ИП может быть сам врачом, но по закону не может нанимать медицинский персонал.

После месяца проектирования и двух месяцев ремонта, 1 сентября 2019 года, мы начали работу. К этому моменту мы еще не получили лицензии и проводили только развивающие логопедические занятия. Их можно не лицензировать.

Яков готовил пакет документов и проверял соответствие помещения требованиям. Сначала открыли два кабинета из пяти. Оборудовать каждый из них стоило 150 000 ₽. Деньги взяли из личных накоплений.

Оборудование, как и в случае с первым логопедическим кабинетом, заключалось в покупке коврового покрытия, мебели, ноутбука, принтера, игрушек и пособий.

Я проводила десятки собеседований, чтобы принять в штат специалистов: трех логопедов, психолога и администратора.

В отношении логопедов меня интересовало знание базовой теории — это фундамент для практики. У логопеда может не быть большого опыта, но должно быть ясное понимание того, как выстраивается коррекционный маршрут при разных речевых нарушениях.

На собеседовании можно встретить специалиста с большим опытом, но он будет путаться в терминологии, не будет знать, по какой методике проводит диагностику, и в целом ведет занятия по наитию. В этом случае специалист без опыта лучше.

Оклад логопеда в центре 15 500 ₽ и 25% с занятий. Зарплата администратора — 24 000 ₽. С психологом работаем сдельно.

Сейчас я методист. Моя задача — контролировать качество работы сотрудников. Я обучаю логопедов, помогаю им со сложными случаями. Например, когда помимо речевого нарушения у ребенка есть коммуникативные: расстройство аутистического спектра или когнитивные нарушения — девиантное поведение, низкая произвольность.

Еще я выбираю программы дополнительного образования и узкой специализации. Например, недавно мы оплатили обучение двух логопедов сурдопедагогике. Сурдопедагог учит детей и взрослых с нарушениями слуха.

Я выбрала дистанционные курсы по переподготовке в Волгоградском университете. За 600 часов занятий мы заплатили 20 000 ₽ за двоих. После курса один из логопедов проходит практическое обучение в крупнейшем институте по исследованию слуха СПб НИИ ЛОР. Вторую сотрудницу планируем отправить в Петербург получать степень магистра по специальности «Сурдопедагогика». В итоге у нас будет два узких специалиста-сурдопедагога.

С 2020 года Яков работает только в центре. До апреля 2022 года он занимался всеми техническими и хозяйственными вопросами, делопроизводством, маркетингом, вел бухгалтерию в программе «Мое дело».

В апреле мы взяли в штат директора. Теперь он занимается бухгалтерским учетом, делопроизводством, работой с кадрами, подает отчеты в налоговую, ФСС, Росстат и пенсионный фонд. Его оклад — 40 000 ₽ в месяц.

Плюс директор следит за запасами расходников, ведет графики. Например, график уборки и замены фильтров в рециркуляторах, которые очищают воздух в кабинетах. Он общается с представителями власти, которые приходят с проверками: пожарными или трудовой инспекцией.

Благодаря появлению директора Яков углубился в маркетинг: закупает и размещает рекламу, ведет соцсети, сайт, занимается поисковой оптимизацией. Например, настраивает контекстную рекламу в Яндексе. Поисковик органически выводит наш сайт в первые строчки, если запрос про заикание содержит название Кирова. Но к нам приезжают клиенты из соседних областей. Чтобы они видели сайт в верхних строчках поиска, Яков покупает контекстную рекламу на все регионы, которые граничат с Кировской областью.

Рекламный бюджет — 15 000—30 000 ₽ в зависимости от сезона. Зимой увеличиваем количество рекламы. 70% бюджета тратим на контекстную рекламу в Яндексе, 30% — на таргетированную во «Вконтакте».

Если человек переходит по контекстной рекламе, то попадает на наш сайт. Там установлен пиксель «Вконтакте». Это скрипт, который запоминает пользователя и соотносит его с профилем в этой соцсети. После того как человек зашел на сайт и изучил часть контента, а пиксель его запомнил, посетитель сайта увидит рекламу центра во «Вконтакте».

В нашем деле длинный цикл сделки — от трех месяцев до года. Все это время человек выбирает, когда и куда приехать на курс по заиканию. Тем временем мы выкладываем результаты детей, видеоотзывы И пишем о нюансах работы.

Наша главная задача в 2019 году была получить лицензию на ведение образовательной деятельности. Первый шаг — сделать технический паспорт помещения в БТИ и узаконить перепланировку в администрации города.

БТИ — это бюро технической инвентаризации. Оно ведет учет технического состояния объектов недвижимости. За проект перепланировки мы заплатили 15 000 ₽. За переоформление техплана в БТИ — 19 000 ₽. На это ушло четыре месяца: согласовали перепланировку в конце 2019 года.

С техпаспортом из БТИ мы пошли в Центр гигиены и эпидемиологии в Кировской области. Они провели испытания уровня освещенности, измерили температуру и влажность воздуха в помещениях, проверили работу системы вентиляции и водопровода. Выдали заключение о соответствии нормам. Этот процесс длился месяц и стоил 14 000 ₽.

Следующий шаг — Роспотребнадзор. На основании заключения предыдущей инстанции он выдает заключение о соответствии помещения санитарным требованиям. Делают его месяц, и это бесплатно.

Далее мы обратились в отдел лицензирования Министерства образования с заключением Роспотребнадзора и пакетом документов. Туда входили договор аренды, справка о наличии образовательных программ, заявление о предоставлении лицензии, справка о материально-техническом обеспечении образовательной деятельности по образовательным программам. Заплатили госпошлину 7500 ₽ и через месяц получили лицензию. На все эти инстанции ушло девять месяцев.

Теперь клиенты могут получать налоговые вычеты с пройденных образовательных программ. Например, можно вернуть 6500 ₽ после курса коррекции заикания. Для многих людей это немаленькая скидка и дополнительная причина выбрать нас.

Через день после получения долгожданной лицензии вышло постановление о введении карантина на территории Кировской области.

В марте 2020 года власти объявили, что общественные места, в том числе образовательные учреждения, должны закрыться. Кто-то продолжал работать, кто-то убрал групповые занятия и оставил индивидуальные. Мы с таким трудом получили лицензию, поэтому полностью закрыли центр, чтобы не лишиться ее.

Чтобы найти деньги на зарплаты сотрудникам, организовали логопедические онлайн-марафоны. Обучали родителей, как заниматься развитием речи детей. Каждый день давали задания, проводили вебинары. Цикл занятий длился семь дней.

В этот момент все перешли в онлайн: увеличилась конкуренция и выросла цена рекламы. Во «Вконтакте», например, цена за 1000 показов до локдауна был в районе 70—140 ₽. После — от 300 ₽ и выше. Марафоны помогли выплатить зарплаты, но я в это время ничего не получала.

Арендодатель снизил плату с марта по июнь в два раза: с 42 000 ₽ до 21 000 ₽. И дал отсрочку платежа. Мы рассчитывались за месяцы простоя до конца 2020 года.

Вместе с этим мы восстановили силы после открытия и лицензирования. Смогли замедлиться и подумать, куда двигаться дальше. Центр работал в минус. Мы постоянно вкладывали деньги в его развитие. Во время локдауна мы решили взять курс на узкую специализацию. Она выделит нас из массы логопедов города и сделает центр прибыльным.

В течение двух лет я присматривалась к работе заиколога — он помогает избавиться от заикания. В начале лета 2020 года сразу после локдауна мы предложили одной из наших сотрудниц пройти обучение по методике Натальи Шутовой — известного логопеда-заиколога из Петербурга с опытом работы более 25 лет. Она разработала и запатентовала методику коррекции заикания.

Мы заключили с автором лицензионный договор. Так на территории Кировской области мы будем единственным центром, который может работать по этой методике. А патентообладатель получает роялти.

Мы обучили двух специалистов, и они проводят в центре курсы по коррекции заикания.

Существует два типа заикания: неврозоподобный и невротический. В первом случае человек заикается из-за частичного поражения или недоразвитости коры головного мозга. Задача заиколога — уменьшить степень заикания или вывести человека в ремиссию — временно устранить заикание.

Во втором случае причина заикания — психоэмоциональный стресс, чаще всего испуг. Поэтому мы решили, что в паре с заикологом должен работать психолог. Она занимается не только с ребенком, но и с родителями. В случае невротического заикания помогает выяснить причину и помочь работать над ее устранением.

Два раза в месяц в течение всего года проходят курсы для дошкольников. Каждый курс длится 10—12 дней. Два заиколога проводят их по очереди: работают ежедневно около двух недель по 4—5 часов. Потом отдыхают до следующего курса.

Летние месяцы — высокий сезон. Взрослые могут взять отпуск, а школьники заниматься и не пропускать школу.

Курс стоит 53 900 ₽ — это 55 часов занятий с заикологом и психологом и поддержка специалистов в течение года после. Клиенты могут советоваться, присылать видеоотчеты и получать обратную связь.

Чтобы центр работал в ноль, нужно ежемесячно набирать две группы с минимальным количеством — два человека. Кажется, что четыре человека в месяц — это немного. Но, во-первых, сложно настроить рекламу на родителей заикающихся детей. Во-вторых, не каждый готов потратить более 50 000 ₽ на устранение проблемы, с которой можно жить.

Чтобы получить статус социального предприятия, мы подали следующие документы: сведения об осуществлении деятельности, способствующей решению социальных проблем, отчет о социальном воздействии, справку о доле доходов от социальной деятельности. В нашем случае она равна 100%.

В феврале 2020 года центр внесли в реестр социальных предприятий области. Мы получили грант 416 000 ₽ на покупку оборудования, ежегодно получаем невозвратную субсидию 50 000 ₽, имеем налоговые послабления и можем получить кредит на льготных условиях.

В 2021 из федерального бюджета выделили деньги на развитие социального бизнеса в регионах. Можно было получить грант до 500 000 ₽ на развитие. Надо было составить финансовый план и указать, как будут использованы деньги. Мы решили использовать грант для софинансирования покупки дорогого оборудования.

В заявке указали, что планируем купить два аппарата для коррекции фонематического слуха, речи и поведения. Выходило, что при софинансировали 50% на 50%, как диктовали условия программы, нам нужно было 416 000 ₽. Мы получили средства в декабре 2021 года. Через месяц купили первый аппарат для биоакустической коррекции. Он стоил 570 000 ₽ — из них 285 000 ₽ мы заплатили со счета организации, такую же сумму списали со спецсчета, который нам открыли в Министерстве финансов.

В октябре 2022 годы мы купили аппарат для томатис-терапии. Дистрибьютор продает его вместе с обучающим курсом. Аппаратура, курс и лицензия на год обошлись в 262 000 ₽. Из них 131 000 ₽ — это вторая часть полученного гранта.

На первом этапе ученик слушает через специальные наушники с костной проводимостью музыку Моцарта или григорианские пения, из которых поочередно удалены высокие и низкие частоты. Это тренирует мышцы внутреннего уха, что сказывается на качестве речи и других неочевидных сторонах развития человека.

Каждые шесть месяцев начиная с середины 2022 года и в течение следующих трех лет нужно отчитываться перед государством о потраченных средствах.

Ежегодно можно получать невозвратную субсидию 50 000 ₽ на маркетинговое продвижение. Деньги можно потратить на рекламу и разработку сайта. В 2020 году мы не успели подать заявку, поэтому в 2021-м следили за новостями на сайте «Мой бизнес» нашего региона. Как только Яков увидел объявление о приеме заявок, он собрал документы, и нам одобрили субсидию. На выделенные деньги мы заказали десять рекламных статей о центре в пяти разных медиа. Через год нужно было отчитаться об увеличении дохода. В 2022 году мы получили субсидию еще раз и напечатали 18 000 бумажных лифлетов с промоинформацией.

В ноябре 2022 года вступил в силу региональный закон, который дает налоговое послабление социальным предприятиям. В Кировской области это: при упрощенной системе налогообложения (УСН) 7,5% вместо 15% «Доходы минус расходы» или 3% вместо 6% с дохода. Мы платим 7,5% с прибыли. Ежеквартально — от 25 000 до 50 000 ₽.

В некоторых регионах «Центр инноваций социальной сферы» предоставляет социальным предпринимателям грантовую поддержку или, например, бесплатное размещение рекламы на билбордах. В Кирове этого нет, но центр «Мой бизнес» выдает льготные кредиты социальному бизнесу под половину ключевой ставки Центробанка. Планируем воспользоваться этой льготой.

После того как мы получили лицензию на ведение образовательной деятельности, стали собирать документы и делать необходимые покупки, чтобы получить лицензию на ведение медицинской деятельности.

Когда мы делали перепланировку, держали в уме, что будем вести не только образовательную, но и медицинскую деятельность. Например, вывели отдельную систему вентиляции, установили раковины в каждом кабинете, купили медицинское оборудование.

Чтобы получить лицензию, помещение должно быть полностью оборудовано, договоры на аренду, поставки, услуги — действительными. Главный врач и другие врачи должны быть в штате и получать зарплату. То есть все должно быть готово к работе до подачи документов. Пока документы рассматривают, организация не может работать. Нужно закладывать этот вынужденный простой в бюджет.

Мы нашли главного врача, но он в последний момент отказался от договоренности по личным причинам. Без главного врача в штате невозможно получить медицинскую лицензию. Почти год мы искали другого, но так и не нашли.

Тогда мы решили сделать так, как работают некоторые массажные кабинеты в спортивно-оздоровительных центрах: сдать кабинет в субаренду врачу индивидуальному предпринимателю, который бы самостоятельно лицензировал деятельность. В нашем случае — это невролог, с которой мы сотрудничаем. Она оформила ИП и попробовала получить лицензию на свою деятельность в кабинете нашего центра.

Она предоставляла в Роспотребнадзор больше 100 листов документов. Но ей отказали, объясняя тем, что две разные организации, наше ООО и ее ИП, должны иметь два разных входа. По правилам потоки больных и здоровых детей не должны пересекаться. Несмотря на то что в нашем случае — это одни и те же дети.

Тогда мы арендовали соседнее помещение 60 м² за 12 000 ₽. Оно находится в том же здании, что и наш центр, но с отдельным входом. Сейчас оно принадлежит городу, но по закону после двух лет аренды мы будем иметь приоритетное право на выкуп. Помещение оценят в зависимости от состояния.

Сейчас мы используем его как склад и не делаем ремонт, чтобы цена при выкупе оставалась низкой. В конце 2023 года купим помещение, сделаем ремонт по нормам санпина и снова обратимся за лицензией. Кроме невролога в центре будут работать психиатр и врач функциональной диагностики и физиопроцедур.

Зимой мы часто работаем в ноль, летом зарабатываем больше всего. Если суммарный годовой доход разделить на 12, то в 2022 году выходит 150 000 ₽. Это средняя ежемесячная прибыль от работы центра.

150 000 ₽

в месяц мы в среднем получаем от работы центра

Декабрь — самый провальный месяц. В 2022 году в декабре курс по заиканию прошел всего один ребенок, в 2021 году — два. В январе ситуация улучшается, родители приводят детей на курс во время новогодних каникул. В это время четыре-пять человек проходят курс по коррекции заикания.

Наибольшая выручка в 2022 году была в августе — 715 000 ₽. Тогда мы запустили три курса. В них участвовали 12 человек.

Основной доход приносят курсы, но кроме этого центр зарабатывает на проведении логопедических занятий, логопедического массажа, занятий с нейропсихологом и психологом, процедур биоакустической коррекции и томатис-терапии.

Теперь про расходы: зарплатный фонд пяти сотрудников — 220 000 ₽. Другая крупная статья — аренда и коммуналка. Арендатору платим 54 000 ₽ за основное и складское помещения. Коммуналка в среднем по году — 17 000 ₽.

Ежемесячно мы тратим 8000—10 000 ₽ на расходники: питьевую воду, стаканчики, бахилы, бумагу и краску для принтера, перчатки, салфетки, туалетную бумагу, жидкое мыло. Еще платим за интернет, сигнализацию, телефон, банковское обслуживание счета организации, медкнижки сотрудников, домен сайта, ведение бухгалтерии. Суммарно это чуть больше 8000 ₽.

На рекламу в месяц уходит от 15 000 ₽ до 30 000 ₽.

Каждый месяц мы платим роялти Наталье Шутовой за использование ее методики. А еще — 23 000 ₽ за кредиты на оборудование для биоакустической коррекции и томатис-терапии.