Я училась в Колледже МИД России на документоведа и работаю по специальности

Я училась в обычной подмосковной гимназии и ушла оттуда после девятого класса.

На тот момент мне было 16 лет.

Если бы у меня были нормальные одноклассники, я бы доучилась до одиннадцатого класса, а потом поступила в какой-нибудь вуз. Но мне катастрофически не повезло. У нас часто практиковали травлю и асоциальное поведение, срывы уроков, доведение преподавателей до белого каления — в общем, не класс, а мечта.

Переходить в другую школу я почему-то не хотела, поэтому мы с родителями рассматривали только поступление в колледж или техникум. Забегая вперед, скажу, что своим решением я в итоге осталась довольна.

Мама до последнего надеялась, что я не буду поступать в колледж и окончу одиннадцатый класс. Несмотря на это, она помогала мне выбирать учебные заведения: скидывала варианты, а я изучала их подробнее.

Например, я могла подать документы в наш городской Балашихинский индустриально-технический техникум на специальность «повар-кондитер», но туда шли одни двоечники. Такой вариант отпал сразу.

Кроме того, я рассматривала колледж при Институте гуманитарного образования и информационных технологий, куда думала поступать на преподавателя чешского языка. Еще в нашем списке был Колледж МИД России, где готовили по направлению «документационное обеспечение управления и архивоведение». Если вкратце, это обучение на секретаря.

В итоге я остановилась на последнем варианте. Мне показалось, что после этого колледжа намного проще трудоустроиться, да и самая специальность универсальная.

Для тех, кто поступает на базе девяти классов, в колледже МИД России не предусмотрено бюджетных мест. Их выделяют только для абитуриентов, окончивших 11 классов.

В 2015 году стоимость обучения в колледже больно била по карману — 160 000 ₽ в год, как в каком-нибудь обычном столичном вузе. В 16 лет я таких денег еще не зарабатывала, но родители согласились оплатить мое образование.

160 000 ₽

стоил год обучения в Колледже МИД России в 2015 году

После девятого класса нужно было писать ОГЭ. Я сдавала русский язык, базовую математику и английский. Если правильно помню, получила пять по русскому и английскому и четыре по базовой математике.

Вступительных экзаменов в колледже не проводили. При зачислении смотрели на средний балл аттестата — он должен быть не ниже 4,0. Кроме того, имели значение успешное прохождение подготовительного курса по машинописи при колледже и результаты ОГЭ по русскому и английскому.

Я слышала байку, что, когда в приемную комиссию пришла девушка-отличница с выбритым виском и зачесанными волосами, документы у нее не приняли. Завуч сказала, что в колледже не самовыражаются внешне, поэтому абитуриентке подойдет другое учебное заведение. Оглядываясь в прошлое, я считаю такой подход весьма жестким, но тогда он казался мне справедливым.

Весь девятый класс я ходила на курсы при колледже. Это стоило от 60 000 ₽ до 80 000 ₽ за год обучения по трем предметам: русскому, английскому и машинописи.

Я шесть дней в неделю занималась в гимназии, а в воскресенье ездила в колледж, где училась три пары. С русским языком было легче всего: по этому предмету я получала одни пятерки. Кроме того, преподавательница курсов оказалась очень милой и понятно объясняла теорию. Я иногда до сих пор пользуюсь учебником, по которому тогда занималась, он выпущен издательством колледжа.

Английский тоже не стал для меня проблемой. До этого я пять лет ходила к репетитору и прилично знала язык. К тому же на подготовительных занятиях нам дали очень полезную лексику — она пригодилась и потом, когда я училась на втором-третьем курсе колледжа.

С машинописью была интересная история. На курсах нас, по сути, обучали слепой десятипальцевой печати. Для поступления абитуриенты должны пройти хотя бы краткий курс, а лучше позаниматься годик, как я.

Знание машинописи подтверждали оценки, которые ставили после окончания курса. Тех, у кого были неудовлетворительные отметки, не зачисляли. Как вариант, эти абитуриенты могли пройти курс снова, чтобы улучшить свои результаты. Например, со мной училась девочка, которая год осваивала эту дисциплину, но получала двойки. А потом занималась летом, чтобы дотянуть свои оценки до троек.

Еще я не успевала заниматься дома, и мои результаты были печальными: в среднем по машинописи я училась на тройки.

Итоговый балл складывался из двух оценок — за скорость и количество ошибок. По сравнению с результатами других учениц мои отметки были не очень высокими: мне поставили соответственно четыре и два. Возможно, дело в том, что у меня не хватало усидчивости и терпения делать работу над ошибками. Тем не менее мой средний балл оказался равен трем, и в колледж меня в результате приняли.

Занятия в Колледже МИД России отбирали немало сил и времени. Порой в день ставили по шесть пар, а учились мы всю неделю, кроме воскресенья.

Исключительно женский коллектив, куда я попала, совершенно не напрягал. Наша группа была очень дружной, и всегда находились люди, которые помогали. Я ни с кем не соперничала и не соревновалась, да и подобных историй не припомню. В общем, в колледже я чувствовала себя намного приятнее, чем в школе.

С дисциплиной у нас было очень строго, то есть совсем не как в вузе, где твои прогулы — это твои проблемы. Если какая-то студентка внезапно уходила с занятий, ее начинали разыскивать, в первую очередь звонили родителям. Видимо, из-за того, что мы были еще, по сути, школьницами.

Домашних заданий давали очень много, причем обязательных. Кроме этого, по каждому предмету приходилось зубрить приличное количество материала. Например, по русскому могли задать параграф на три-четыре страницы А4 мелким шрифтом. По праву — все определения, которые мы изучили, по истории — даты, по английскому — топики, диалоги, слова. Естественно, приходилось расставлять приоритеты и выбирать, к какой паре готовиться лучше.

Плюс на это накладывалась дорога: полтора часа в одну сторону и столько же обратно. В тот период я научилась спать в метро стоя. Но такой ритм жизни имел неочевидный плюс: на моей нынешней работе нагрузка гораздо меньше, так что я чувствую себя словно в отпуске.

Несмотря на название, у выпускников Колледжа МИД РФ нет никаких привилегий при поступлении в МГИМО. Вуз готовит дипломатов, а колледж — архивистов-секретарей для бумажной работы в аппарате правительства и за рубежом.

По этой причине мы изучаем разные дисциплины. У дипломатов профильные предметы — иностранные языки, основы коммуникации, политология. У нас же основными курсами были документационное обеспечение управления и слепая печать, плюс мы учились работать с архивами. Я слышала о ситуациях, когда родители только спустя один или два курса понимали, что ребенок учится на сотрудника канцелярии, и спешно забирали документы.

Расскажу подробнее о предметах, которые изучала в колледже.

Стенография. Всем студенткам Колледжа МИД РФ нужно знать скоропись, или стенографию. Этот метод использовали для записи заседаний до появления диктофонов.

В 21 веке нас все еще учат стенографии, потому что в МВД, Минобороны, Службе внешней разведки и других государственных ведомствах не пользуются записывающими устройствами из соображений безопасности.

На втором и третьем курсе стенографии учатся все. Но на четвертом она остается только у отличниц и хорошисток за доплату в размере 30 000 ₽. Мне нравился этот предмет, особенно я любила писать диктанты, развивая скорость.

На занятиях мы погружались в международные отношения, и все тексты давали только на эту тему. Например, преподавательница брала выжимку из речи президента, министров и других официальных представителей России за рубежом и диктовала нам.

По сути, заучивание стенограмм похоже на освоение нового языка. Логика предмета иногда казалась очень странной: сочетание символов «в», «т» и «луч» читается как «в таком случае», а когда вместе написаны «в», «т», «луч» и «ес» — «в том случае, если».

Положение знаков тоже имеет огромное значение. Например, символ «тор» в зависимости от положения в словосочетании может расшифровываться как «дор», «ктор», «тура», «дура», «ктур», «торий», «кторий», «тория», «ктория».

Это влияет и на смысл: «тор» на основной строчке значит «труд» или «треб», под основной строчкой — «термо», над — «транспорт», «дерево», «деревня», «древ» или «транс» в зависимости от контекста.

Самостоятельно разбираться в стенографии невозможно. Это настолько специфический и узкий профиль обучения, что вменяемых и толковых учебников по нему нет. Я занималась не очень прилежно, и к выпуску моя скорость письма составляла 60 слов в минуту. Нашим отличницам удавалось записывать по 90, а в среднем человек произносит 100—110 слов в минуту.

На самом деле в обычной жизни мало областей, где можно применить умение стенографировать. Разве что для записи конспектов, но тогда придется потратить время, чтобы расшифровать их и перевести на нормальный русский язык. Я пробовала делать так на истории, но в итоге забросила.

Организация секретарского обслуживания, ОСО. В этот предмет входили несколько дисциплин: психология общения, дипломатический протокол и профессиональная этика делового общения.

На парах мы получали много разных знаний: о базовых нормах этикета, о владении оргтехникой — факсами, МФУ  , брошюратором, архивной прошивальной машиной. Также изучали правила разговора по телефону, основы Outlook и системы тайм-менеджмента.

Еще один блок был посвящен сфере дипломатии: мы разбирались, как правильно рассаживать делегацию, размещать флаги и даже составлять меню для участников переговоров.

Преподавательница по этому предмету оказалась очень строгой, и списать у нее было невозможно. Но объясняла она доходчиво и понятно, использовала наглядные материалы.

Например, когда мы изучали посадку высокопоставленных лиц за столом, смотрели легендарное видео с Борисом Ельциным.

По ОСО нужно было запомнить много информации, плюс этот предмет входил в комплексный госэкзамен. Причем на испытании попасться могло что угодно. Мне, например, дали задание позвонить некому Ивану Ивановичу и записать его на встречу с Семеном Семеновичем, используя Outlook. Экзаменатор оценивал, насколько правильно и вежливо я говорила.

Документационное обеспечение управления, ДОУ. Этот предмет был одним из основных. Мы изучали, как оформлять документы по госту — от шапки письма до разных приказов.

Моей подгруппе очень повезло с преподавателем: она объясняла все доходчиво, понятно, последовательно. Каждая пара проходила одинаково: тест по пройденному материалу, разбор ошибок в домашнем задании и работа над ними, изучение новой темы.

Для меня это был один из самых любимых предметов: мне нравилось оформлять документы в соответствии с заданием. А на четвертом курсе гост поменялся, и мы вместе с преподавателем вносили изменения в наши старые конспекты.

На четвертом курсе предмет стал называться «документационное обеспечение кадровой службы, ДОКС». Но его суть не изменилась, просто теперь мы фокусировались на приказах о зачислении сотрудников в штат, личных делах и заполнении трудовых книжек.

Как мне кажется, именно на этой дисциплине я получила опыт, который сейчас помогает в работе. Например, довела до идеала знание «Ворда».

Компьютерная обработка документов. По-другому эта дисциплина называлась машинописью, слепым десятипальцевым методом печати. Я не особо ее любила, потому что преподавательница требовала безупречности во всем — начиная от знания предмета и заканчивая внешним видом.

Еще она требовала обращения только по имени и отчеству, а тексты выбирала исключительно высокодуховные и православные. Помню, что один из них был посвящен вреду абортов.

Однажды, когда вся группа плохо написала контрольную, преподавательница разразилась тирадой, что сначала, дескать, мы не хотим учиться, а потом в стране падают новостройки и разрушаются дороги. Корень всех бед учительница видела в том, что ничему не отдаются на 100%. Тогда она меня очень бесила, но сейчас я вспоминаю об этом со смехом.

Работа с архивами. Это были несколько разных курсов. Мы разбирались в основных видах архивов, изучали нормативно-правовые основы и методики работы с документами, выясняли, как обеспечивать их сохранность. Все эти дисциплины вела одна преподавательница, поэтому мы называли их одним словом — «архив».

К сожалению, с педагогом нам не повезло. Она вроде и знала свой предмет, но объяснить и подать его совершенно не умела.

В письменных работах мы должны были отвечать в точности так, как сказано в теории. Тесты я писала на тройки, но в конце концов решила взяться за ум и раз в жизни выучила требуемый раздел. И все равно получила тройку из-за придирок преподавателя. Тем не менее я продолжила стараться, и моей итоговой оценкой за курс стала четверка.

Однажды на первом курсе наша преподавательница по истории вместо сдвоенной пары повела нас по Москве, выступая в роли экскурсовода. Это оказалось незабываемо!

Но обычно внеклассные мероприятия я не посещала: не хватало времени. Хотя у нас была инициативная группа девочек, которые постоянно кочевали из одного музея в другой и ходили по театрам. Любая могла к ним присоединиться.

Еще у колледжа есть корпус барабанщиц, выступающих на всех мероприятиях. Когда я училась, их курировала та же преподавательница, которая вела у нас организацию секретарского обслуживания. Она отбирала девочек по музыкальному слуху и росту.

В колледже была рейтинговая система. В ее основе лежали наши оценки: за каждый семестр брали среднюю отметку, умножали ее на 10 и складывали с предыдущими баллами. За участие в конкурсах дополнительно начисляли 1—3 балла.

Градация рейтинга была следующей: красный, розовый, желтый и серый. В красном обитала группа отличниц, а я ощущала себя нормально и в розовом.

От положения в рейтинговой системе напрямую зависело распределение на практику и трудоустройство. Студенток из красного и розового рейтинга рекомендовали в МИД и другие правительственные организации: посольства, Госдуму, Администрацию президента, Службу внешней разведки, ФСБ и прочие. Разумеется, девочкам все равно приходилось участвовать в собеседованиях: работодатель не может брать кота в мешке.

Ребятам из желтого рейтинга предлагали места попроще, например в коммерческих компаниях типа «Газпромбанка» или Mail.ru. Студентам из серого рейтинга никак не помогали, о чем нас информировали каждый семестр и в обязательном порядке сообщали родителям.

На сайте колледжа есть информация о трудоустройстве выпускников моего, 2019 года. Могу с уверенностью сказать, что она не приукрашена. Пока нет подтверждения, что человек получил оффер, его не вносят в статистику. Для этого секретариат колледжа запрашивает скан-копию приказа о приеме на работу или трудового договора.

Сначала перечислю плюсы.

➕ Преподаватели, любящие свой предмет. Чего только стоили экскурсии по Москве от нашего учителя истории! Отмечу, что педагогический состав колледжа весьма молод, потому что на многие профильные предметы вроде машинописи брали недавних выпускниц. Это приятно: кто, как не они, поймет и прочувствует всю боль студенток.

➕ Помощь с трудоустройством. Со средним специальным образованием вполне реально найти работу как в правительственных органах, так и в коммерческих компаниях вроде «Газпрома», «Ростелекома» и других. Гарантий никто не давал, но с нами делились вакансиями, которых нет на «Хедхантере», и мы ходили на собеседования.

➕ Можно получить много знаний и навыков. Я и не осознавала этого, пока не пошла работать. Оказалось, что на практике я выполняю свои обязанности куда эффективнее, чем мои коллеги с высшим образованием. Такое открытие стало для меня приятным сюрпризом.

А теперь про минусы.

➖ Отдельные учителя. Например, по русскому языку — это был человек с блестящим образованием, но самодур. Он отличался такими абсурдными требованиями и заданиями, что становилось даже смешно. Так, этот преподаватель мог задать выучить за ночь параграф на несколько страниц. И это, к сожалению, не мем, а реальность, в которой мы тогда жили. Если в школе я обожала русский язык, то в колледже просто закатывала глаза.

➖ Родители некоторых студенток. К сожалению, ситуации, когда девочек в колледж устраивали родственники, происходили очень часто. Конечно же, это приводило к негативным последствиям — неэффективной учебе и нервным срывам. Поэтому некоторых одногруппниц было от души жалко.

➖ Высокая стоимость обучения. Как я уже отмечала, за деньги, которые мы платили, можно получить высшее образование в нормальном вузе.

➖ Слишком маленькое здание колледжа. Оно хорошее, чистое, отремонтированное, находится в центре Москвы, но, к сожалению, никак не может вместить десяток групп первокурсников, в каждой из которых по 30 человек. Поэтому колледж часто арендовал помещения в разных местах, что было крайне неудобно. Например, в соседней школе, где на нас смотрели очень косо, или в Международной академии бизнеса и управления на «Марьиной Роще». Плюс рядом с основным зданием находится центральная мечеть Москвы, поэтому по пятницам улицу часто перекрывали.

➖ Строгий дресс-код. Понятно, для чего это делается, но за годы учебы он надоел хуже горькой редьки! По канону от нас требовали то, что называют business best: минимум макияжа и собранные волосы, белая блузка и юбка, телесные колготки. На практике наш стиль еле дотягивал до business casual: хорошо, если волосы собраны в хвост, блузки или кофты пастельных оттенков, темный низ. Юбки носили не все: я, например, очень редко это делала, так как часто мерзла зимой. По субботам разрешалась свободная одежда, поэтому я приходила на пары в джинсах и какой-то случайной толстовке или футболке.

Я выпустилась в 2019 году и подала заявление на трудоустройство в центральный аппарат МИД. Вакансий было немного, поэтому и шансов получить заветное место тоже. Параллельно я начала трудиться в кол-центре. Паршивая работенка, но умение говорить по телефону и справляться со стрессом помогло.

В декабре со мной связались из колледжа и предложили устроиться по специальности на высшие курсы иностранных языков МИД, которые находятся в здании центрального аппарата. Оклад предполагался мизерный: сначала 25 000 ₽, потом 30 000 ₽, но мне этого было достаточно.

К своим обязанностям я приступила в январе 2020 года, а в марте уже начался карантин, и я перестала получать зарплату. Но в тот момент я жила с родителями, и мне было все равно.

Я проработала на курсах три года и постепенно поняла, что не хочу общаться с людьми. В итоге устроилась в организацию из сферы онлайн-образования. Моя должность называется «специалист по дополнительному профессиональному образованию». Но по факту я в основном занимаюсь печатью и логистикой дипломов: собираю подписи ответственных лиц и отправляю документы студентам. Получаю в два раза больше, чем раньше, не взаимодействую с клиентами и совершенно довольна.

После окончания колледжа можно поступить в вуз по внутренним экзаменам, которые в миллион раз легче ЕГЭ. Я прошла в МПГУ в 2020 году, но через некоторое время поняла, что педагогика — совершенно не мое, и отчислилась.

На самом деле идти туда было очень импульсивным решением. В тот год я вообще не собиралась поступать, но мои планы на отпуск накрылись, и я две недели кисла дома. Из-за пандемии все вступительные испытания сдавали дистанционно, документы тоже принимали онлайн. Я решила сдать экзамены, тем более что мама настаивала на высшем образовании, а папа ее поддержал.

Выбирала между учителем английского и учителем истории, но мама склонила в сторону английского. На этом варианте я и остановилась, но ушла оттуда, потому что в личной жизни все катилось кувырком.

К тому же многие предметы — педагогика, психология, коммуникативное обучение иностранным языкам — были максимально скучными и бесполезными. Во ФГОСах, которые мы изучали, оказалось больше воды, чем в самом ленивом дипломе. Зато все предметы, которые касались английского языка, — фонетику, грамматику, чтение — преподавали просто на высочайшем уровне. Лекторы все отлично объясняли и с удовольствием отвечали на вопросы — в общем, просто огонь!

Я ушла еще и потому, что не видела себя преподавателем. Такая работа бы требовала постоянного взаимодействия с людьми, а к подобному я была не готова.

В этом году решила перепоступить в архивный институт РГГУ, чтобы получить подтверждение своей квалификации в виде диплома о высшем образовании. Внутренние экзамены вуза я сдала совершенно без подготовки спустя четыре года после выпуска из колледжа. Написала русский на 81 балл, историю — на 62, обществознание — на 62. Прошла на бюджет и буду учиться заочно.

Честно говоря, толковых альтернатив среди вузов по направлению «документоведение и архивоведение» нет. Такие кафедры есть в разных университетах, но у РГГУ самый известный архивный институт, по крайней мере в Москве. Поэтому остановилась именно на нем.

Другое дело, что я занимаюсь работой, на которую может прийти любой человек с каким угодно образованием и худо-бедно справляться. Но с моими знаниями я выполняю те же задачи намного эффективнее, хотя работодатели не в курсе этого. Диплом колледжа, наоборот, часто отпугивает при трудоустройстве.

Тем не менее моя работа меня совершенно устраивает. Считаю, что моя текущая специальность меня неплохо кормит, и менять сферу пока не собираюсь.