Как я закурила в общественном месте Амстердама, но смогла оспорить штраф в суде

Несправедливость со стороны полицейских есть во всех странах. Нидерланды не исключение.

Я вышла замуж за нидерландца и переехала в страну в 2022 году. В октябре 2023 попала в неприятную ситуацию, когда полицейские повели себя неуважительно. Расскажу, почему мне выписали штраф и как я отстояла свои права. Пусть сумма и небольшая, но это было делом принципа.

Я живу в Схагене и иногда езжу в Амстердам — путь занимает час. В октябре 2023 года я отправилась туда на встречу с девушками из международной амстердамской женской группы. Мы отлично пообщались, и вечером я поехала на железнодорожную станцию, чтобы вернуться домой.

Обычно я передвигаюсь на складном электрическом велосипеде. У меня он китайского производства и неустойчивый из-за маленького размера колес. При торможении на мокрой дороге его заносит, а если прокатиться на повороте по листьям — точно улетишь. Вечер 12 октября 2023 года как раз выдался дождливым, к тому же было темно. По дороге на станцию я упала. Поскольку я торопилась на последний поезд в Схаген, не стала разглядывать последствия падения. Оказалось, подбородок был расцарапан до крови.

Я приехала на станцию за 25 минут до отправления поезда и приложила проездную карту к столбику у ворот. Это делают каждый раз на входе и выходе со станции. Деньги с проездного списываются по факту поездки, исходя из расстояния маршрута. Если не приложить карту на входе и в поезде ее проверит кондуктор, пассажира оштрафуют (сайт недоступен из РФ) на 50 €⁣ (4569 ₽)  , если заплатить потом, или на 30 €⁣ (2741 ₽) — если кондуктору на месте.

Я подошла к платформе с велосипедом и стала ждать поезд. Тут ко мне приблизились пятеро полицейских — две женщины и трое мужчин. Спросили, все ли в порядке. На тот момент я не говорила на нидерландском языке, поэтому общалась с ними по-английски. Ответила, что все нормально. Но полицейские решили, что я хотела свести счеты с жизнью. Они сказали, что никуда меня не пустят и вызовут скорую, чтобы врачи оценили мое ментальное состояние и проверили, не хотела ли я прыгнуть под поезд.

Для справки скажу, что в стране ежегодно происходит около 1900 случаев суицида на железной дороге. Из-за этого возникают проблемы, поезд приходится останавливать и ждать полицейских. Другие поезда тоже стоят, в итоге люди могут дожидаться их часами. Чтобы уменьшить количество таких случаев, полицейские иногда перестраховываются.

Однажды я видела, как на станции лежал без сознания неопрятный мужчина. К нему подходили с дефибриллятором  , позже приехала скорая, пожарная, прилетел медицинский вертолет. Так что повышенное внимание и вызов медиков меня не сильно удивили, хотя и расстроили.

К тому же действия полицейских были законными. Конкретной статьи я не могу назвать, но ситуация подпадает под общие положения закона о публичной безопасности, Wet op de openbare orde, и закона о психическом здоровье — Wet bijzondere opnemingen in psychiatrische ziekenhuizen, BOPZ.

При этом я объяснила, что мне надо домой, а завтра утром на работу, но полицейские настаивали. На мой вопрос, как буду добираться домой, они ответили, что оплатят такси, поскольку вызвать скорую и задержать меня — их инициатива. Это показалось мне странным, так как такси до Схагена недешевое: 80⁠—⁠100 €⁣ (7311⁠—⁠9139 ₽). Но я не знала, как работает система, и подумала, что для них это в порядке вещей.

Мы сели на скамейку и стали ждать бригаду. Со мной находились два работника железнодорожной компании и все те же пятеро полицейских. Женщины были более лояльными, и в основном со мной говорили они.

Меня попросили предъявить местное удостоверение личности. Я показала его и вид на жительство. Один полицейский проверил документы в системе и заодно показал данные о моем муже: где он работает, какая у него машина.

Я не спрашивала документы у полицейских. Они были в форме и не вызывали подозрений. К тому же я не слышала, что в Нидерландах принято просить государственных служащих показать документы. Еще у меня не было опыта общения с местными полицейскими.

Потом я узнала, что с ними лучше вести себя вежливо и уважительно. Надо просто сказать, что все понял, и не качать права. Или попросить помочь, а не говорить, кто кому и что должен. Тогда все обходится предупреждением. В участок забирают только при серьезных правонарушениях, например в случае драки. В остальных случаях просят документы и выписывают штрафы.

Разговор был нервный, а ситуация новая и непонятная. Я переживала и спрашивала себя, почему меня задержали и зачем мы так долго ждем скорую. Из-за волнения я достала вейп и закурила. Конечно, я подозревала, что в общественных местах курить нельзя, но часто видела местных, которые так делали, и никого это не волновало. К тому же пассажиров на станции не было. Мне сказали, что курить на станции запрещено, и я убрала вейп.

Мы прождали скорую два часа. Когда полицейским сообщили, что машина подъехала, вышли на улицу. У ворот я спросила, надо ли прикладывать проездной на выходе со станции, поскольку я уже отмечала его на входе. Мне ответили, что нет, хотя за это полагается штраф. В итоге с меня списали сумму за обычную поездку по моему маршруту.

Сотрудники скорой помощи осмотрели меня и сказали, что я в порядке и они не понимают, зачем меня вообще к ним привели. Я отправилась обратно на станцию и спросила, где такси, которое мне обещали вызвать полицейские. Один из них ответил: «Хочешь такси? Тогда я выпишу тебе штраф за курение». Я сказала: «Не надо, я разберусь сама». Так я поняла, что история с такси была разводом. Напоследок они грубо сказали, что я могу валить подальше со своим велосипедом. Ситуация была неприятная, но что поделать: я не хотела нарываться на штраф.

Полицейские не ссылались ни на какой закон, но он прописан в третьей статье закона о запрете курения. Тогда штраф за его нарушение составлял 100 €⁣ (9139 ₽), в 2025 году — 110 €⁣ (10 053 ₽).

Так я осталась одна в два часа ночи на улице под дождем. Только в тот момент позвонила мужу и рассказала о произошедшем. Он предлагал приехать за мной, но я отказалась: ему рано вставать на работу, а путь в обе стороны на машине занял бы два часа. Решила дождаться первого поезда. Я искала открытые заведения, чтобы пересидеть и зарядить телефон. В итоге сначала зашла в бар, потом в отель. Домой уехала в 05:30.

Спустя две недели я получила по почте штраф от прокуратуры на 109 €⁣ (9961 ₽). Для сравнения: в России штраф за курение в неположенном месте — от 500 до 1500 ₽. В письме было сказано, что его нужно уплатить в течение полутора месяцев с 23 октября 2023 года. А если я не согласна с ним, не уплачивать и в течение двух недель написать письмо офицеру юстиции. Его адрес также был в письме.

На сайте прокуратуры есть инструкция, что делать, если человек хочет оспорить штраф. Там тоже написано, что уплата означает согласие. После оспорить уже не получится. Если написать письмо, у офицера есть три варианта: отменить или снизить штраф, а если он не хочет ничего менять — направить дело в суд.

Две недели я думала, стоит оспаривать штраф или нет. Муж советовал заплатить и перестать об этом думать. Большинство нидерландцев так и делают. В том числе из соображений, что брать выходной для посещения суда стоит дороже.

К тому же небольшие нарушения со штрафом до 130 €⁣ (11 880 ₽) — overtreding — не попадают в криминальную запись, strafblad. Это правонарушение не повлияет на возможность натурализации в будущем. Только если получить единоразовый штраф на сумму выше 900 €⁣ (82 251 ₽) или несколько штрафов больше 450 €⁣ (41 125 ₽) каждый и общей суммой от 1350 €⁣ (123 377 ₽). Срок давности по административным правонарушениям — пять лет.

На тот момент я уволилась с работы и у меня появилось свободное время. Еще мне захотелось отстоять свою позицию. Меня же не просто поймали на станции за курением. Я закурила, сидя вместе с полицией без пассажиров, которым могла доставить неудобства. Еще у нас был устный договор с полицейским: нет такси — нет штрафа. Так что в ноябре 2023 года я написала письмо на нидерландском языке с «Гугл-переводчиком», дала проверить мужу и отправила по почте. Через две недели пришел ответ, что обращение взяли в рассмотрение.

Следующее письмо я получила на сайте местных госуслуг только 12 июля 2024 года, почти через восемь месяцев после происшествия. Вероятно, его так долго готовили из-за загруженности судов. Это было уведомление о письме от прокуратуры. Я открыла его и увидела приглашение в суд. За это время я уже успела сдать экзамены на интеграцию и выучить нидерландский язык до уровня B1, так что прочитала письмо сама. Незнакомые юридические термины проверяла через «Гугл-переводчик». Так я поняла, что офицер юстиции не отменил и не снизил штраф, а направил дело в суд.

В письме говорилось, что меня вызывают в суд Амстердама. Заседание назначили на 1 октября в 09:00. Также описали правонарушение — несоблюдение порядка и безопасности в зоне, где перевозчик указал, что курение запрещено. При описании прокуратура ссылалась на статью 72 закона о пассажирском транспорте. Приговор выносят в зале суда, письмо с итогами слушания не высылают.

Еще в письме сообщили, что я могу вызвать свидетелей и экспертов и отправить на слушание вместо себя адвоката. Но если судья посчитает, что мне надо присутствовать, придется все же идти в суд, иначе меня туда привезет полиция. Кроме того, я могу попросить отложить слушание по уважительной причине, потребовать переводчика в суде или взять своего. В первом случае подают заявку не позднее чем за две недели до заседания. Тогда услуги переводчика оплачивает государство. Если привести своего, за его работу придется заплатить мне.

Я долго сомневалась, нужен ли мне переводчик. В итоге вышли все сроки и я его так и не оформила. Адвоката тоже не брала, поскольку он обошелся бы гораздо дороже штрафа в 109 €⁣ (9961 ₽).

Вместе с письмом пришло смс, что прокуратура отправит уведомление в бумажной версии. За получение попросят расписаться. Когда письмо доставили в первый раз, меня не было дома, так что пришло уведомление, что нужно назначить новую дату доставки и обязательно получить письмо лично. Через несколько дней я так и сделала. Это то же письмо, что и на сайте госуслуг.

1 октября 2024 года я поехала в Амстердам на поезде, но вскоре обнаружила, что мой телефон перестал ловить сеть. Я заранее поставила отметку на «Гугл-картах», поэтому в итоге добралась от станции до здания суда на велосипеде.

Без сети при входе в суд я не смогла показать с экрана уведомление, а бумажное с собой не взяла. Так что я обратилась в информационное окно: сказала, что мне назначено заседание по штрафу. Сотрудник спросил фамилию и отправил меня на второй этаж.

На входе у посетителей проверяли вещи и пропускали их через интроскоп. Из-за этого выстроилась очередь из студентов, которые, видимо, пришли на практику. Подходило время заседания, я начинала нервничать, но тут охранники разрешили обычным посетителям пройти без очереди. Я поднялась на второй этаж, и сотрудник информационной стойки отправил меня ждать вызова у двери «Е». Там же я попросила пароль от вайфая, чтобы на заседании пользоваться онлайн-переводчиком.

В 09:00 меня все еще не вызвали. Периодически кто-то заходил и выходил из зала, но я видела, что на стуле перед судьями никого нет. В итоге сотрудник запустил на мое заседание студентов, а на мой вопрос ответил: «Это публичное слушание». Про себя я отметила, что это очень интересный кейс для ребят — оспаривание штрафа за курение. Наконец в 09:20 вызвали меня и посадили на стул перед микрофоном.

Я была в суде впервые в жизни, поэтому не знала, как устроен процесс. Напротив меня сидел мужчина, справа и слева от него — две женщины, все были в мантиях. Мы общались на нидерландском языке.

Мужчина задал вопросы: как меня зовут и не из Польши ли я. Вероятно, предположил это из-за моей фамилии. Затем зачитал дело и уточнил, с какой целью я пришла. Я ответила, что писала письмо, в котором изложила свою точку зрения. Насколько я поняла, показаний полицейских и работников станции у него не было. Мое письмо лежало у судьи. Он с ним ознакомился, и мне не пришлось рассказывать историю заново. В целом отношение судей показалось непринужденным и человечным.

Судья оказался адекватным и непредвзятым мужчиной. Он тоже счел, что полицейские проявили чрезмерную бдительность. Но затем встала женщина слева от него и начала зачитывать приговор. Из него я услышала, что факт курения был, а значит, штраф справедливый.

Я подумала, что терять уже нечего, и попросила дать мне слово. Я рассказала, что через два месяца после моего инцидента фотографы запечатлели генерального директора Nederlandse Spoorwegen — главного железнодорожного оператора Нидерландов — курящим на привокзальной площади города Амерсфорт. Он извинился за это, и штраф ему не назначили. Я намекала, что в Нидерландах все равны, — если директор железнодорожной компании может не платить штраф, почему я должна. Привести этот аргумент мне посоветовал знакомый студент юридического факультета.

Судья знал эту историю и сказал: «Ну, мы все хотели бы, чтобы так было». Потом спросил, работаю ли я и какая у меня зарплата. Я ответила и добавила, что я хороший иммигрант, уже интегрировалась и других штрафов и криминальных записей у меня нет. Он согласился и ответил, что ситуация на станции и так была неприятной, поэтому выносит предупреждение и отменяет денежный штраф. Я опешила и попросила повторить. Судья еще раз сказал, что штраф отменяется и я могу идти. Я выпалила, что очень счастлива, поблагодарила его, встала и ушла. На это он ответил «Tot ziens» — «До скорой встречи». Я сказала: «Надеюсь, что нет».

Потом я подумала, а не обиделся ли он на мой ответ и не передумал ли со штрафом. Но нет, на следующий день я отправила запрос в прокуратуру, а через четыре дня пришло уведомление: «Мировой судья отменяет ранее вынесенное постановление о наказании и выносит следующее решение — признание виновным без назначения наказания или меры пресечения».

Полагаю, на решение повлияла именно ситуация с директором Nederlandse Spoorwegen. По принципу равенства, если директор железнодорожной компании не платит штраф за курение на вокзале, этого не должен делать и простой человек.