«Первый этаж — это сказка»: как из студии 21 м² у нас получилась трешка 58 м²

Спойлер: никакой магии не случилось, время и ипотеки нам в помощь. Обо всем по порядку.

Я приехала в Москву в 2001 году. Из вещей — рюкзак с парой футболок, сапоги летние, на ногах кроссовки. Денег — 50 ₽. Приехала не в пустоту, а по приглашению в большой холдинг на стажировку, но уже точно знала, что останусь. У меня был обратный билет, который я использовала, чтобы съездить домой и взять зимние вещи.

Первые четыре года квартиры я снимала. Сначала с парнем, который предал, потом сама — это была убитая бабушкина однушка, в которой я переклеивала обои и выносила 1001 мешок с мусором. Было два случая, когда нам подсунули квартиру алкоголички — слава богу, возврат денег разрулили — и когда крайне неожиданно нас попросили съехать. Как потом мы уже по опыту узнали, многие бабушки сдают свои квартиры только на лето, пока сами живут на даче.

Были разные случаи, когда я, свернувшись клубочком, ревела белугой и не знала, где взять $150 на квартиру при зп в 400. Но в 2004 очень удачно сменила работу. И ура! Примерно к маю 2005 у меня были деньги на первый взнос!

Денег было немного, от слова совсем. На полноценную однушку, даже в хрущевке 33 м² мне не хватало. За Мкад я не хотела. Выросла в маленьком городе и не хотела снова жить в унынии.

Позвали знакомого риелтора, но, как выяснилось, можно было и без нее, толку от нее было с гулькин нос. Стали смотреть малогабаритки. Это сейчас очень модно строить и продавать клетушки, а тогда, в 2005, в Москве было не больше десяти таких домов. Квартиру, которую я потом купила, я смотрела первой. Мне, конечно же, не понравилось. Стали смотреть дальше — и оказалось, что этот вариант лучший.

Была альтернатива. Девушке купили квартиру в Мытищах. Она должна была выписаться, но почти год этого не делала. Несмотря на принесенные справки, ее поведение казалось всем странным. Когда же все сроки по выписке из квартиры прошли, я стала ее искать, телефоны не отвечали.

Через пару месяцев на домашний позвонили родители той девушки: телефон же в квартире остался и я его на себя переоформила. Они тоже искали свою дочку. Очень удивились продаже квартиры. Оказалось, что девушка на самом деле была немного не в себе, только добрые родители не ставили ее на учет. И с одной стороны, мне повезло, что на момент сделки она на учете не стояла, с другой — все три года я спала и тряслась, что сделку могут отсудить. К тому же, в договоре была прописана не вся сумма. Тогда было разрешено до 1 000 000 ₽, а квартира стоила 1 500 000 ₽.

Надо сказать, что квартиру я купила в ипотеку. В 2005 году без поручителей это сделать было невозможно. Один мой друг и его знакомая поручились за меня, потому что закрыть ипотеку планировалось продажей квартиры в Сибири. Как назло квартира продавалась целый год, и вся эта история была крайне нервной для всех. Каждые два месяца друг спрашивал: «Когда закроем ипотеку?» В общем, квартира досталась потом и кровью:)

Второй причиной в выборе именно этого дома было обещание, что в 2009 году дом снесут по лужковской программе — программы реновации тогда не существовало. Когда в 2008 году случился кризис, стало ясно, что сносить дом никто не будет. И вот когда в 2014 году уже все жильцы и забыли про снос — на подъездах появились объявления: приходите выбирать новую квартиру.

В марте 2014 мы получили ключи, но переехали только в октябре. Маме — а в 2009 я перевезла и маму в Москву — не понравился район. Мы с мужем снимали квартиру в центре. Потом так сложились обстоятельства, что мы приехали к маме буквально на пару месяцев, чтобы найти новую квартиру в аренду, но задержались на пару лет.

За это время мы успели купить квартиру на стадии котлована в ближайшем Подмосковье и в 2017 году должны были получить ключи, но получили фигу с маслом. Мы были дольщиками «Урбан Групп». Квартиру нам передали только в 2019 и то только благодаря инициативной группе нашего дома. У кого только на приемах они не были! Даже письма в администрацию президента писали. В итоге на открытие комплекса и вручение ключей приезжал сам Воробьев.

Квартира на стадии котлована в 2016 году стоила 1 970 000 ₽, сейчас ее оценочная стоимость 5 500 000 ₽. Ипотеку погасили за пять лет.

В конце 2018 стало понятно, что однушку надо продавать и что в новой студии мы тоже не поместимся, поэтому стали искать трешку. Пару месяцев поисков — и я нашла трехкомнатную в панельной девятиэтажке. Однокомнатную в П44Т мы продали за 6 500 000 ₽, трехкомнатная обошлась в 8 900 000 ₽. Первый этаж. Единственный его минус — тяжело продать. Эти квартиру продавали год! Но мы очень счастливы в ней. С тремя детьми, двое из которых в коляске, первый этаж — это сказка.

Из всех своих сделок я сделала вывод, что риелтор очень важен. Главное, чтобы этот риелтор был на вашей стороне. Девушки, с которыми я работала при продаже однокомнатной и с ними же мы покупали трехкомнатную, тщательно проверяли документы, добивались лучших условий для меня и все сделали четко и грамотно. Все эти бумажки, которые они требуют и от продавца и от покупателя, — реальная страховка сделки в будущем.

Когда я консультировалась с другими риелторами по ситуации с первой квартирой, меня сразу спросили про справку из психдиспансера. Есть? Ок, спи спокойно, в суде докажешь, что ты покупала квартиру у нормального человека, что с ней стало потом — не твои проблемы.

На данный момент, в 2023 году, мы снова задумались о расширении жилья. Возможно, скоро продадим эту трехкомнатную и купим побольше. С другой стороны, у меня всегда есть страх, что люди рядом окажутся «не очень». Наш сосед нас сначала пытался построить, но сейчас мы живем с ним душа в душу: привозим ему гостинцы с дачи и делимся молоком с молочной кухни.

Главное не бояться ипотеки, проверять все документы и дружить с грамотными риелторами!