«Знаю год рождения и фенотип»: как я дважды забереме­нела от доноров

Мне 29 лет. У меня двое детей.

Сыну три года, дочери пять месяцев. Оба раза я забеременела от доноров спермы. Расскажу, почему я на это решилась и как стала мамой.

В 15 лет мне диагностировали синдром поликистозных яичников. Это состояние сопровождается нарушениями функции женской репродуктивной системы — например, нерегулярностью или отсутствием овуляции. Поэтому, когда в 20 лет я начала жить с партнером, уже понимала, что, скорее всего, с деторождением возникнут проблемы. Года через полтора мы стали пробовать зачать ребенка естественным путем, но ничего не получилось.

В 25 лет решили, что это подходящий возраст, чтобы стать родителями, и обратились к врачам с намерением делать ЭКО. Я не грезила о большой семье, мечтала родить сына.

ЭКО решили делать платно. Прошли огромный список обследований, сдали анализы. Заплатили 200 000 ₽. Еще около 50 000 ₽ пошли на гормональные препараты, которые вводят женщине, чтобы стимулировать суперовуляцию для выделения большого количества здоровых и готовых к оплодотворению яйцеклеток. При суперовуляции их созревает 10—20 и больше. Когда фолликулы становятся достаточно зрелыми, женщина приезжает в клинику для пункции: через стенку влагалища врач прокалывает фолликулы и извлекает их содержимое. Процедура проходит под наркозом.

За день до пункции партнер сообщил мне, что от него беременна другая девушка. Наверное, я была тогда слишком юной и наивной, но у меня и мыслей не было, что он может мне изменять. Мир рухнул.

У меня созрело 24 яйцеклетки, и в любом случае надо было сделать пункцию, потому что такое количество созревших яйцеклеток нельзя оставлять в организме. В слезах и соплях я позвонила репродуктологу и попросила разрешения подъехать, чтобы обсудить, как быть дальше. Партнер благополучно самоустранился.

Врач предложила три варианта: заморозить яйцеклетки, оплодотворить их донорской спермой или одни заморозить, а другие оплодотворить. Я человек не сильно влюбчивый и понимала, что в следующие отношения могу вступить нескоро. Плюс с моими проблемами беременность лучше не откладывать. Выбрала третий вариант. У меня изъяли все яйцеклетки: 10 заморозили, а 14 оплодотворили донорским материалом.

Есть специальные банки репродуктивных технологий с большим выбором материала, но его нужно заказывать и привозить, а на это у меня времени не было. Поэтому я выбирала донора из каталога клиники.

У меня отрицательный резус-фактор, и я боялась брать донора с положительным: в голове прочно сидел миф об опасности резус-конфликта. Потому я смотрела анкеты доноров только с отрицательным резус-фактором. В тот момент таких кандидатов было всего два.

У одного в анкете оказалась детская фотография, у другого ее не было. Я выбрала донора с фото, чтобы иметь хотя бы примерное представление о том, как может выглядеть ребенок. И, кстати, сын родился копией биологического отца.

К сожалению, в клинике было очень мало информации о доноре. Я знаю только год его рождения и фенотип: рост, вес, размер одежды, черты лица. Но так как на тот момент я была в очень сложном моральном состоянии, о характере и чем-то еще таком даже не думала.

В банках репродуктивных технологий доноры заполняют более развернутые анкеты. Например, мужчина может рассказать о своих увлечениях, работе или характере. Я считаю это правильным. Мне бы хотелось знать хоть немного больше, чтобы понимать возможные наклонности ребенка, но я никогда не узнаю его биологического отца, это закрытая информация. Я пыталась как-то получить ее, но, конечно же, безуспешно.

Хотя в некоторых банках репродуктивных технологий есть «открытые доноры»: когда ребенку исполняется 18 лет, клиника с согласия донора может познакомить его с биологическим отцом.

После пункции и оплодотворения яйцеклеток получилось пять эмбрионов. Так как у меня взяли много яйцеклеток, переносить оплодотворенные клетки в этом же цикле было нельзя. Организму требовался перерыв, чтобы восстановиться. Эмбрионы заморозили, а я стала думать, что делать дальше. На тот момент я не знала, буду делать перенос или нет, и чтобы привести мысли в порядок, решила поехать на море.

Здесь тоже не обошлось без приключений. Я собралась лететь в Болгарию. Но так как была в не очень адекватном состоянии после известия от партнера, уже в аэропорту обнаружила, что у меня закончилась виза. Это стало очередным потрясением.

К счастью, в тот момент путешествия еще были более или менее доступными, и буквально на следующий день я улетела в Турцию, где и отдохнула. Не могу сказать, что сильно пришла в себя, но именно там я решила делать перенос. Вернувшись в Москву, начала принимать препараты, которые должны были подготовить матку к переносу эмбриона.

Но все снова пошло не по плану. У меня начались кровотечения, и вместо переноса эмбриона меня отправили на лапароскопию. После операции, в следующем цикле, мне все-таки перенесли лучший эмбрион. На пятый день — это самый ранний срок, когда можно делать тест на беременность, — я увидела две полоски.

Я решила вести беременность и рожать в той же частной клинике, где сделала ЭКО. На тот момент даже не рассматривала ОМС, потому что хотела чуткого и внимательного отношения к себе. Да, я понимаю, что и в государственных учреждениях бывают хорошие врачи, но они не могут себе позволить уделять много времени каждому пациенту. Плюс бесплатная медицина ограничена в анализах и исследованиях. А мне не хотелось рисковать.

В первом триместре были сильные кровотечения. Оказалось, мне требовалось больше прогестерона, а мой репродуктолог не проконтролировала его уровень. Когда это выяснилось, я стала принимать большую дозу необходимого препарата, но к тому времени в организме образовалась гематома, и лишняя кровь должна была вытечь.

Кроме того, все девять месяцев я толком ничего не ела из-за жуткого токсикоза. Даже если я съедала совсем чуть-чуть, раз пять-семь после этого бежала обниматься с фаянсовым другом. Не знаю, как плод вырос, потому что у меня не усваивалась совершенно никакая еда. Конечно, я знала, что в беременность у женщин бывает токсикоз, но не была готова к тому, что он продлится так долго.

Врачи назначали мне разные препараты для облегчения симптомов, ставили какую-то капельницу, но я не заметила результата. Предлагали лечь в больницу, но такой возможности у меня не было, потому что это стоило 30 000—40 000 ₽ в сутки, а лежать надо было хотя бы дней десять. Позже я пришла к выводу, что это индивидуальная реакция организма на гормональную перестройку.

Все это время я работала грумером — занималась разведением и стрижкой кошек, к счастью, удаленно. Кормить меня было некому, а кушать хотелось, несмотря на токсикоз, да и медицинские услуги стоили недешево: ведение беременности и роды обошлись мне примерно в 500 000 ₽.

Так как беременность протекала тяжело, долгое время я вообще никому не говорила о ней, потому что не была уверена, что выношу ребенка. Даже маме, с которой у меня теплые отношения, сказала на 27-й неделе: не хотела ее волновать, если что-то пойдет не по плану.

Сразу сообщила, что беременна от донора. Мама отреагировала отлично, так как давно мечтала о внуках. А вот отец расстроился, что не погуляет на моей свадьбе. Я вообще ни от кого не скрывала, что сперма донорская. Знаю, что некоторые знакомые за спиной обсуждали мое решение, но в глаза никто ничего плохого ни разу не сказал.

На 5 января 2021 года у меня было запланировано кесарево сечение. Я очень боялась, что схватки начнутся раньше. Особенно было страшно, что начну рожать в новогоднюю ночь, потому что тогда ребенок, по сути, на всю жизнь останется без дня рождения.

Рожать в Новый год не пришлось, но кесарево все равно сделали раньше срока: 2 января мне внезапно стало плохо, была сильная рвота, начала подниматься температура. Я поехала в клинику.

Разумеется, к тому времени у меня уже был заключен контракт на роды, и 3 января мне сделали кесарево. На свет появился Миша. Мой путь с ЭКО занял примерно год.

После такой тяжелой беременности я даже не заметила, как прошло восстановление после операции. На выписке из роддома медсестра сказала: «Приходите к нам еще». Помню, мне хотелось ответить: «За что вы так со мной? Чур меня!»

Во время беременности вопрос о том, кто у меня будет — мальчик или девочка, — я считала чуть ли не оскорбительным. «Конечно, мальчик! Сын, мужчина», — отвечала всегда.

Но когда Мише исполнилось восемь месяцев и мы полетели в Египет, в гостинице познакомились с семьей с двумя девочками. Они были такие очаровательные! В тот момент я поняла, что Миша, наверное, будет не единственным моим ребенком и что я хотела бы дочку.

Мы с сыном еще немного попутешествовали, а потом я решила, что пора заняться второй беременностью. Я пыталась строить отношения дважды, но оба раза безуспешно. Первый мужчина оказался неадекватным и даже кидался драться. Второй был приятным, но, к сожалению, у меня так и не возникло к нему чувств. А без них, я считаю, отношения в семье не продержатся. Мы расстались.

На тот момент у меня оставалось четыре замороженных эмбриона. Я подумала, что еще молода, и все должно пройти легко и просто. Но не тут-то было.

Один эмбрион не разморозился. Второй перенос закончился замершей беременностью  . Эмбрион изначально рос плохо, и я уже ждала хоть какого-то финала: очень дискомфортно полтора месяца находиться в подвешенном состоянии, не понимать, как планировать свою жизнь.

После замершей беременности восстановилась достаточно быстро. Но следующий мой перенос прошел безуспешно: эмбрион даже не попытался прикрепиться к матке. Как оказалось, к счастью, потому что в ходе очередного исследования выяснилось, что шейка матки находится в предраковом состоянии. Следовательно, делать перенос было нельзя.

Затем меня ожидала еще одна новость: в матке нашли полипы, а на полип тоже нельзя переносить эмбрион. Сделали комплексную операцию, чтобы их убрать. Только после этого я, наконец, подготовилась.

У меня оставался один эмбрион. Его перенесли, но он изначально был слабым и тоже не прикрепился к матке.

Сначала я не хотела брать другого донора, но потом поняла, что все-таки надеюсь родить еще одного ребенка. Оформила ДМС за 150 000 ₽ и в феврале 2023 года снова прошла стимуляцию суперовуляции.

На этот раз я тщательно подошла к выбору донора. Обратилась в банк репродуктивных технологий и изучила разные анкеты, так как у меня было время, чтобы подумать и принять решение.

Про второго донора я знаю гораздо больше: какие заболевания встречаются в роду, чем он увлекается и где работает. Я видела анкету, в которой мужчина описывает себя как спокойного человека. Так как у меня спокойный характер и Миша родился таким же, мне хотелось, чтобы и донор второго ребенка был уравновешенным, сдержанным. Еще я посмотрела фотографии: хотела, чтобы внешне мы были хоть немного похожи. А вот способности человека были мне не важны.

Когда материал приехал в клинику, мне провели пункцию и оплодотворили яйцеклетки. Получили девять эмбрионов. В этот раз я не была готова делать перенос вслепую, и на пятый день развития у семи эмбрионов взяли по кусочку внешней оболочки и отправили на специальный анализ — ПГТА, то есть предварительное генетическое тестирование.

Этот анализ показывает генетический набор эмбриона: у мальчиков правильный кариотип — 46XY, у девочек — 46XX. Я хотела перенести именно здоровый эмбрион. Из семи эмбрионов проверку прошли пятеро. К тому моменту мне уже стал безразличен пол будущего ребенка, плюс в России запрещено его выбирать. Меня предупредили, что среди пяти эмбрионов есть разнополые, но мне перенесут лучший — и права выбрать пол не дадут. Я решила, что пусть судьба сама распорядится, и не стала настаивать.

Я сделала тест раньше положенного — на четвертый день. Он ничего не показал. Я поехала по магазинам и даже купила прокладки, почему-то решив, что этот раз тоже оказался неудачным. А когда возвращалась домой, увидела аиста в небе. И подумала: «Аист, ты же не просто так летишь. Принеси мне хорошую новость».

Приехала домой, сделала еще раз тест и занялась своими делами, а потом увидела очень тоненькую вторую полоску. На следующий день сдала кровь на ХГЧ, и положительный результат подтвердился.

Токсикоз на этот раз тоже продолжался всю беременность, но в третьем триместре я нашла продукты, которые могла хотя бы периодически есть: курица, картошка, макароны и яблоки. Это было счастье, я не голодала.

В остальном беременность протекала прекрасно, и я действительно ею наслаждалась. Если с Мишей я все торопила врача делать кесарево, в этот раз, напротив, упрашивала разрешить мне еще немного походить с животом.

А вот роды прошли тяжелее. Мне делали плановое кесарево, но во время операции у меня началось кровотечение. Я лежала и чувствовала себя уточкой с яблоками, которую фаршируют, — не самое приятное ощущение. Но я понимала, что ради ребенка можно и потерпеть. 12 декабря 2023 года у меня родилась дочь Вика.

Мои родители живут в Тамбове, поэтому не могут помогать ежедневно. Но на время моих вторых родов приехала мама и прожила с нами 2,5 месяца, пока мы осваивались.

Работать я начала практически сразу. Я в своем декрете совмещаю все: уход за детьми, работу, дом. Не могу сказать, что всегда все успеваю, но стараюсь. Мне кажется, о том, что с ребенком невозможно работать, говорят женщины, которые могут себе позволить заниматься только воспитанием. У меня такой возможности нет. Как я скажу детям, что сегодня нам нечего есть, потому что мама решила отдохнуть?

Я могу усадить сына собирать конструктор, а дочь уложить спать и поработать в это время. Или придумать другой вариант. Выбора нет. Но и формат работы позволяет мне варьировать режим дня. Сейчас я занимаюсь поставками на Wildberries.

Еще я стараюсь часто куда-то выбираться с детьми. С сыном мы в первый раз полетели в отпуск, когда ему было пять месяцев. После рождения дочери решилась на путешествие еще быстрее. В ее три месяца мы отправились на Кубу.

Меня все спрашивают, как я решилась. Отвечаю, что летать с младенцами — кайф: ребенок не уползает, не убегает, не нужно следить за тем, что он съел. Смесь налила — и все хорошо. Бонусом — после каждого отпуска замечаю скачок в развитии детей.

Самая большая проблема для меня в том, что сын с рождения ложится спать ближе к полуночи и встает поздно, а дочка, наоборот, засыпает рано и встает очень рано. Обычно я забираю ее к себе и пытаюсь хоть как-то продлить сон, но это получается, к сожалению, не всегда. В основном я сплю в промежуток между часом ночи и пятью утра.

Миша растет замечательным малышом, но у нас есть проблема — задержка речевого развития. Вожу его к логопеду, остеопату. Уверена, что проблема решится. Осенью сын пойдет в детский сад.

От дочки я просто кайфую. Мне кажется, маркетплейсы тоже счастливы, что я родила девочку, потому что я скупаю в огромных количествах наряды с рюшами и девчачьи безделушки: они такие милые.

Я не скрываю, как смогла стать матерью. Однажды врач сказал мне: «Оля, ты не в подворотне забеременела, а в хорошем центре, с помощью современных технологий. И стесняться здесь абсолютно нечего».

Действительно, у всех разная жизнь, и мне кажется, что лучше забеременеть от донора, чем от человека, который тебя бьет и ведет аморальный образ жизни. Детям тоже скажу как есть. Считаю, каждый имеет право знать, как он родился.

Хочу и третьего ребенка, но, вероятно, решусь на него лишь тогда, когда дочка немного подрастет, — она очень ко мне привязана. Пока не знаю, каким способом удастся забеременеть. У меня в запасе есть эмбрионы. Но, может, я завтра пойду в магазин, познакомлюсь с кем-то и через месяц выйду замуж. А может, буду искать донора и в третий раз. Жизнь непредсказуема.