Я актриса театра кукол и выступаю с Енотом

Енот — моя деревянная кукла, которая не просто оживает, а по-настоящему живет.

Он появился на свет в 2019 году в томском театре «2+Ку», где актеры выступают с куклами на запястье — невероятно артистичными и выразительными. Енот растет и учится, а его характер со временем меняется. Вместе с ним мы сотни раз выступали, побывали в разных уголках России и помогли тысячам ребятишек и взрослых поверить в добро и сказку. Расскажу, как решила стать актрисой, чем Енот отличается от обычной куклы и ради чего мы выступаем.

Я родилась в 1994 году за Полярным кругом — в Кировске Мурманской области. В нашем городе не было театра, и ничто не предвещало моего будущего. Я училась 10 лет в музыкальной школе, после чего поступила в музыкальный колледж в Мурманске.

Параллельно учебе ходила играть на джембе  в студию этнических барабанов в творческом пространстве «Светотень». Однажды актриса Екатерина Ефремова устроила там открытый показ. Спектакль назывался «Мама, вперед!» и рассказывал сказки о разных мамах: инопланетянке, пингвине, обычной земной женщине.

У Екатерины был волшебный фонарь и платье с кучей кармашков, откуда появлялись миниатюрные фигурки. А мы сидели на коврике и смотрели, как практически из ничего создается магия и необыкновенный творческий диалог. В тот момент я подумала: «Ух ты, если театр — это так, то хочу попробовать!» Причем тогда я даже не понимала, что это театр кукол.

Я отучилась в колледже, получила диплом и успела поработать в музыкальной школе. А после поняла: я теперь свободный человек и могу делать что хочу, могу пробовать и ошибаться. Поэтому решила рискнуть и поступить в театральный. Из всех городов, где я была, мне понравилось в Ярославле — на родине моей бабушки.

Тогда я совсем мало знала о театре и не понимала, что представления с куклами отличаются от обычных. Когда на прослушивании меня спросили, пойду ли я на кукольное отделение, сразу же согласилась: главное, что берут. Но после очень обрадовалась, что попаду туда, где живут сказка, надежда, добро и свет.

Обучаться в театральном вузе психологически тяжело. Педагоги постоянно говорят тебе, что ты недостоин здесь быть. Тебе же каждый день нужно превозмогать и доказывать: ты имеешь на это право. Но это преодоление и непростой путь в театральный мир казались мне очень интересными. Меня научили водить и оживлять куклу. Но мне хотелось, чтобы она не оживала, а жила.

На третьем курсе я увидела запись передачи «Место встречи» с Владимиром Захаровым, основателем театра «2+Ку». Он рассказывал об особенностях кукольной постановки на примере «Розы Парацельса» по Борхесу. Я поняла: это то, что мне нужно. Не большой и полный пафоса театр, а место, где общение со зрителем идет тонкой ниточкой от души к душе.

На видео Владимир произнес фразу: «Пошли мне Бог ученика хоть какого-нибудь». И мне показалось, что он не просто цитирует Борхеса, а озвучивает свое желание. Я подумала: хочу быть его учеником, и мы можем совпасть. Я решила, что мне кровь из носу нужно в Томск. Одной было страшно и дорого, я стала звать за компанию друзей, но все отказывались.

В последний момент я решила предложить поездку приятелю Мише из Москвы. Мы познакомились с ним в торговом центре, когда я пришла за сырками и услышала живую музыку. В фойе проходила ярмарка, и какой-то парень продавал там глюкофоны  и играл на одном из них. Я подошла к нему и сделала вид, будто беру интервью. Стала спрашивать, обязательно ли делать глюкофоны в чистом поле, где над тобой сияют звезды и Луна. А он стал отвечать мне в том же духе — так и подружились.

Миша размышлял пару недель, а после пригласил меня лететь вместе. В январе 2019 года мы отправились в Томск, в театр «2+Ку».

Первый театральный опыт у Владимира Захарова был еще в школе — они с сестрой сделали театр кукол. Но его тянуло к технологиям, поэтому он окончил Томский политехнический институт и до 1987 года работал в НИИ технологии машиностроения — занимался автоматизацией и конструированием роботов.

Однажды в дружеской компании режиссер театра кукол «Скоморох» Роман Виндерман пожаловался, что ни один мастер не мог сконструировать для него куклу, которая могла бы работать в воде. Захаров пошутил, что задача элементарная, — а Виндерман обиделся.

Владимир решил исправить ситуацию, сконструировал образец и отдал режиссеру. Тот на него даже не взглянул, зато потом создатель увидел куклу в спектакле. С тех пор Захаров стал сотрудничать со «Скоморохом». Он делал сложные с технической точки зрения куклы, даже иногда сам участвовал в спектаклях.

Постепенно Владимиру стало недостаточно пространства для самовыражения. Инженерная мысль подталкивала его дорабатывать и перерабатывать кукол, но так не справлялись актеры: что ни день — в конструкции новая леска. Тогда же Владимир изобрел куклу на запястье, которую оживляли тончайшие движения кисти и пальцев.

Такой куклой можно управлять одной рукой, и при этом она невероятно выразительна. Благодаря тому, что пальцы сгибаются в каждой фаланге, можно воссоздавать мелкую моторику, жесты, моргание и правдоподобную мимику при речи — при этом кажется, будто кукла движется сама по себе.

Так Владимир решил заняться театром самостоятельно. Его идея была в том, чтобы на спектакль мог прийти абсолютно каждый. Поначалу они с единомышленниками выступали в кафе у друзей и в других помещениях, а билеты не продавали. От двери до двери тянулась ниточка, и все желающие могли прицепить прищепкой благодарность.

Захаров хотел, чтобы его маленькие артисты не лежали в коробках. Они оказались настолько живыми, что им нужен был свой дом. Специально для них в 2004 году Захаров построил театр «2+Ку» из кедра. Название расшифровывается просто: двое плюс куклы — вначале Владимир развивал театр с женой Ольгой.

Я называю «2+Ку» сундучком со сказками. Здесь кукловод не прячется за ширмой, а ведет диалог с куклой на равных. В театре все автономно: Владимир мог сам встретить зрителя, напоить его чаем и сыграть спектакль, управляя светом и звуком с помощью специальной компьютерной программы.

Фиксированной платы по-прежнему нет: после просмотра гости кладут в мешочек с надписью «Касса» сколько хотят. Когда Владимира спрашивали о цене билета, он отвечал: «Можешь посидеть дома и выпить пару бутылок пива, а можешь прийти ко мне».

Мое знакомство с Владимиром было совершенно магическим. Мы с Мишей пили чай на терраске театра, и вдруг со второго этажа спустился он — гигант и волшебник. Меня удивило, насколько легко он общается со всеми вокруг. Даже не верилось, что это тот самый человек, чьи видео я так долго смотрела.

Я дождалась подходящего момента и дрожащим голосом рассказала, что приехала к нему из Ярославля. Ему подобное наверняка говорили уже пятьдесят раз, поэтому он сразу перешел к делу — спросил, остаюсь ли я на спектакль. Конечно же, мы остались.

Я ходила за Владимиром буквально на цыпочках и на третий день решилась попроситься к нему в ученики. Он ответил, что мы с приятелем хорошая команда, и он готов нас взять. Думаю, повлияло и то, что Миша подарил ему созданный своими руками глюкофон: Владимир понял, что тот рукастый.

Мы договорились, что будем делать куклу онлайн, и вернулись с Мишей домой. Я стала учиться резать по дереву. Что-то начало получаться, и я уже собиралась позвонить Владимиру, когда на следующий день узнала, что его не стало. 1 февраля 2019 года он погиб во время пожара в своей мастерской.

В день перед отъездом Владимир предложил мне сыграть «Автостоп»  с любой куклой, пока я еще не сделала свою. Тогда я не знала, что он предлагает это всем ученикам, — думала, он выбрал именно меня. Когда его не стало, я выполнила договоренность: поставила на институтский конкурс отрывок из спектакля со своим котом-рюкзаком. Думаю, благодаря этому смогла взять себя в руки и пережить эту трагедию.

Позже на стене Владимира во «Вконтакте» я написала о своих чувствах и переживаниях. На пост отреагировала подруга Владимира Оля Соболевская — сказала, что мы с Мишей можем приехать в любое время. Я же восприняла это как приглашение в Томск, и уже летом мы добрались в «2+Ку», чтобы делать куклу.

Идея сделать куклу-енота родилась у меня уже в Томске. Друг прислал мне сказку «Поцелуй в ладошке»  — он хотел бы, чтобы его дети увидели этот спектакль. Именно эта постановка потом стала дебютной для Енота.

В одном из спектаклей Захаров говорил, что понимает женщин, которые рожают детей, потому что его куклы — это дети. Когда я смотрела запись — смеялась, а после прочувствовала, о чем он говорил. Особенно я переживала, когда резала голову и дырка получилась не в том месте. Ребята поддержали меня: предложили, чтобы у Енота были большие глаза.

Я очень рада, что Миша был рядом: одна я не смогла бы паять и гнуть металл. После этой поездки у нас завязались отношения. А началось все с шутки: я стала называть его Папой Енота.

За месяц в театре мы подготовили отдельные части, еще два месяца доделывали куклу дома: я обшивала, а Миша собирал.

Но на этом трудности не заканчиваются. Первый год вы с куклой пытаетесь понять друг друга и пристроиться. У нее, как у маленького человечка, рождается характер, а ты что-то в нее закладываешь, как родитель в ребенка. Может показаться, что я схожу с ума, но достаточно пообщаться с куклой, чтобы понять: она живая.

Для развития куклы нужно, чтобы у нее была жизнь за пределами сцены. Поэтому мы с Енотом не только репетируем, но и просто общаемся. Когда я надеваю его на запястье, то спрашиваю, как у него дела, говорю, что скучала, и извиняюсь за долгую разлуку — будто встретилась с давним другом. А он рассказывает, что делал и видел за это время.

В общении с кукловодом и другими людьми кукла осваивает что-то новое. Один научил Енота играть в мяч, другой — в чики-брики. Изначально он был робким и застенчивым, как в сказке «Поцелуй в ладошке», а потом ему подарили бабочку и сказали, что он звезда. Теперь Енот общительный, любит быть в центре внимания и хочет, чтобы ему все хлопали.

У нас с Енотом даже бывают конфликты. Например, если я что-нибудь сочинила, а с ним не обсудила, то на выступлении он может не сказать свою реплику. И всем своим видом будет показывать, что мы этого не обговаривали. Приходится выкручиваться и произносить текст за него.

Я осознаю, что эти конфликты или чувство вины за долгое отсутствие живут внутри меня. Точно так же, когда долго не писал другу и боишься, что он на тебя злится, вероятно, это происходит только в твоей голове.

Конечно, можно работать с Енотом как обычно с театральными куклами, но тогда не получится магии. Мой педагог в институте говорила, что кукловод — боженька. Долгое время я не понимала этой фразы и считала ее богохульством. Теперь же осознаю, что задача кукловода — наблюдать за куклой и давать ей возможность выразиться. Мастер способен оживить любую куклу.

Кукла на запястье развивается и физически. Со временем Енот вырос на пять сантиметров, у него появилась белая грудка и подвижный хвост. Мы с Мишей не заложили механику поворота глаз, и при управлении мизинец оставался свободным. Я заметила, что палец живет своей жизнью и мотается, как хвост. Важно, что я это не сочинила, а именно заметила за Енотом.

Еще у него бывают проблемы со здоровьем, как у живого человека. Иногда рвутся лесочки, а однажды девочка выбила ему глаз. В другой раз мы делали съемку у камина, и у Енота подпалилась шкурка. К счастью, у него накладной животик — мы специально сделали его таким, чтобы зрители могли его чесать.

Я закончила учиться в институте, и началась пандемия. Мы с двумя однокурсниками скинули резюме в Кировский театр кукол им. Афанасьева, и нас приняли. Я была счастлива поработать с его главным режиссером Натальей Красильниковой, которая помогла мне поставить «Автостоп» и другие спектакли с Енотом. Но трудиться в условиях госзаказа было тяжело.

Государственный театр получает финансирование из бюджета, и взамен нужно «окультурить» определенное количество зрителей. Такой подход мне не близок: хочется, чтобы человек приходил на спектакль тогда, когда ему нужно, — в этом все волшебство.

На подготовку спектакля дают столько времени, сколько есть: не успел разобраться — твои проблемы. Бывает, постановку удается улучшить в процессе работы над ней, но если ее ставят раз в полгода, ни о каком ее развитии нет и речи.

Еще мне не нравилось, что я вообще не принадлежала себе. Для меня важно путешествовать, это буквально мой воздух. Но я никуда не могла поехать, даже если у меня не было спектакля: если бы мой дубль вдруг заболел, я должна была приехать на работу через два часа. Тяжело жить как на пороховой бочке.

Даже в таких условиях нам с коллегами удавалось делать классные постановки, и по некоторым из них я скучаю. За два года у меня сформировался репертуар из 16 спектаклей. А под зиму приезжали с Мишей в «2+Ку» и сочиняли какую-нибудь небольшую историю. Я робко спрашивала ребят из театра, не против ли они, чтобы мы перебрались в Томск, — они не соглашались уверенно, но и не возражали.

В 2022 я поступила на заочное обучение на режиссера в Ярославский театральный институт. Хотела отпроситься на сессию, но в театре знали, что я думала об уходе, и предложили написать заявление. Так в сентябре я переехала в Томск и стала играть в «2+Ку».

Обычно я давала по одному-два спектакля в день. Стремилась к экспериментам и могла делать то, что хотела. Например, мы с Енотом устраивали поэтические концерты или читали сказки у камина под музыку.

Фишка театра «2+Ку» — философские спектакли, которые выводят зрителя на откровенный диалог. Например, «Автостоп» — история о том, что у каждого бывает момент, когда хочется все бросить и уехать. Но в пути герои встречаются с разными людьми и понимают, что у всех так, поэтому бросать — не вариант: нужно брать и делать. Хотя на сайте указано, что постановка 12+, на нее порой приходят дети семи или пяти лет — и даже что-то понимают.

Но если я ставила что-то детское, все равно старалась вложить в историю чуть больше. Например, для «Поэтического концерта» подобрала произведения 4+, но дополняла отсылками, понятными только аудитории постарше. Скажем, Енот читал стихотворение, как неудачно сватался к вороне, и резюмировал: «Не сошлись на квартирном вопросе». Зрители были в восторге.

Еще мы с Енотом читали сказку о Камчатке, потому что сами там были, хоть я и небогатый бродячий артист. После показывали гостям камни с вулкана и дарили камушки-брошки с берега Тихого океана. Я говорила, что зритель забирает с собой Камчатку, и его поездка туда становится ближе. Этим хотела показать, что вокруг миллион возможностей.

Еще Енот написал книгу о своих приключениях, которую мы тоже иногда читаем на выступлениях. Для меня важно, чтобы зритель задумался: если Енот способен создать и напечатать книгу, то почему сам человек не может? Просто бери и делай — эту фразу Владимир Захаров говорил миллион раз всем ученикам — и мне с Мишей. По этому принципу я и живу.

Очень радовало, что в «2+Ку» у нас с аудиторией был живой диалог. Кукла на запястье позволяет ломать четвертую стену и общаться с гостями прямо во время спектакля. Поначалу это сложно и страшно, но потом учишься реагировать на любую ситуацию.

Например, в «Автостопе» мы с Енотом ищем ночлег и спрашиваем у зрителей, не сдают ли они комнату. Кто-то приглашал заселиться бесплатно — и Енот возражал: это, должно быть, какое-то мошенничество. Одна девочка предлагала нам заночевать сначала в своей сумке, а потом — в ботинке. Мы отказались — несолидно. Благодаря таким живым диалогам выходила со спектаклей заряженной.

В государственном театре мне не хватало возможности узнать, кто посмотрел спектакль, почему он пришел и как это на нем отразилось. А в «2+Ку» после постановки дети и взрослые задавали нам с Енотом вопросы и делились впечатлениями.

Еще со времен работы в Кировском театре я стала выступать на улице, чтобы подзаработать: уличный артист рождается, когда хочет есть. Сначала было стремно, а после втянулась. Люди реагировали по-разному: кто-то охотно общался, жертвовал деньги и дарил подарки, а кто-то просто проходил мимо.

Также я ездила на гастроли: иногда — от Театра «2+Ку», а чаще — договаривалась сама через знакомых или напрямую с площадками. Выступали в театрах, на фестивалях, в арт-пространствах или даже школах. Порой в поездках играла по пять спектаклей в день.

Стоимость моего выезда — от 3000 до 50 000 ₽, в зависимости от места проведения. Главное, чтобы окупилась дорога, было где остановиться и что поесть, — я непритязательная.

Стараюсь работать по комфортной для зрителя цене, а больше всего люблю играть за донат. Очень огорчает, когда площадка просит гигантскую скидку, а после — задирает цену. Например, недавно нас позвали выступать за 6000 ₽, а с каждого зрителя хотели взять по 1500 ₽. Мне было грустно: при такой оплате я не могла показать полноценный спектакль, при этом гостям пришлось бы дорого платить. Считаю это нечестным. К счастью, на выступление купили всего два билета, и оно не состоялось.

В саратовской школе был неприятный эпизод. Билеты на спектакль стоили символические 50 ₽. Посередине постановки в класс заглянул мальчик, а учительница закричала: «Ты куда пришел? Ты не заплатил! Иди отсюда!» Сначала я растерялась. А когда Енот возразил, что можно было бы и пустить, школьник уже убежал.

Я была шокирована тем, что учительница, которая требует от детей сидеть тихо, начала орать посреди представления и прогнала ребенка. Неужели, если бы меня попросили впустить одного мальчика бесплатно, я бы отказала?

Возможно, учительница знала, что это проблемный ребенок. Но важно даже к трудным детям и подросткам относиться по-доброму: тогда в них может что-то щелкнуть. Часто во время спектакля школьник дразнит Енота, что он неживой, а после — подходит и говорит: «Енот, ты крутой!» Хочу рассказывать юным зрителям, что вокруг не враги, и другом может стать каждый.

Обычно нам с Енотом везет: у нас воспитанная аудитория, и мы получаем много добрых отзывов. Но бывают исключения. Например, во время спектаклей в школах учителя иногда садятся к стенке и начинают шушукаться или лезут в телефон, даже не взглянув на постановку.

Или же недавно нас с Енотом позвали читать сказки на мероприятии под аккомпанемент моего друга-музыканта. Время нашего спектакля перенесли, и он выпал на момент, когда гости сели есть. Тяжело выступать, когда стучат ложки, а родители то забирают детей пообедать, то приводят обратно.

Подобное задевает, но я стараюсь найти в себе силы, чтобы выступать, несмотря ни на что. В такие моменты ищу глазами хотя бы одного зрителя, который внимательно слушает, и думаю: «Этот человек на нас смотрит. Ему это важно? Значит, мы приехали ради него».

Однажды на моем спектакле в Екатеринбурге было всего несколько зрителей. Среди них был мальчик лет двенадцати, который пришел с родителями одним из первых. До выступления я показала им несколько видео с Владимиром и куклами и рассказала про театр «2+Ку». Через полгода этот мальчик приехал в Томск со своей версии куклы на запястье — на веревочках. Я была счастлива.

В декабре 2023 года я закончила учебу в Ярославском театральном институте, а в январе 2024 узнала, что беременна.

Мы с Мишей перебрались в Москву и живем в его семейной квартире с родителями — в Томске у нас нет своего жилья. В июне 2024 года родилась наша дочь Мира. У девочки гемангиома  — это нестрашно, но каждые полтора месяца ей нужна госпитализация. Возвращение в Томск пришлось отложить еще и потому, что медицина в столице лучше.

Самое сложное для меня — каждый раз начинать сначала. В Мурманске, потом в Ярославле, Кирове и Томске я становилась узнаваемой, у меня появлялись контакты — но после я уезжала. Теперь встаю на ноги в Москве.

Можно сказать, что работать я практически не прекращала. В мае, на восьмом месяце беременности, выступала во Владимире, а уже в сентябре играла спектакль на уличном фестивале «Цветная капуста» в Мытищах. Дочь ездит вместе со мной и в свои восемь месяцев уже успела поучаствовать в нескольких фестивалях.

Мира смотрит спектакль, пока не устанет, — тогда просит, чтобы мама вернулась. Из-за этого я меньше общаюсь со зрителями после выступления, вместо меня на сцену выходит Миша с Альбертом — куклой-паучком, которую я сделала практически сама. Он играет на шарманке, отвечает на вопросы и рассказывает что-то сам.

Я бы хотела выступать больше, но не умею приводить зрителя. Нужно развивать этот талант и учиться рассказывать о том, что я делаю, — или найти того, кто мне с этим поможет. У нас с Енотом есть группа во «Вконтакте» и канал в «Телеграме», на них подписаны около 700 и 90 человек соответственно. Но это люди со всей России, и мало кого из них я могу пригласить на спектакли в Москве.

Поэтому сейчас я ищу площадки, которые сами могли бы привлечь посетителей. Кроме того, у меня много режиссерских желаний, которые хочу осуществить с Енотом, и для этого нужны деньги. Так, для каждого спектакля я заказываю авторскую музыку и плачу за нее композиторам. Еще хочу поставить классный музыкальный номер, но аппаратура для него стоит дорого.

Ни один спектакль не рождается из пустого места: у тебя что-то болит или ты что-то понял — и хочешь поделиться этим с другим. Раньше сквозной темой моих постановок были сложности в отношениях с мамой. Мне не хватало от нее поддержки. Хотелось, чтобы когда я делала свои первые шаги в будущее, она дала мне кусочек смелости и сказала: «Все получится». Об этом были сказка «Поцелуй в ладошке» и «Поэтический концерт», когда Енот выходил на сцену со мной — мамой.

Недавно мы с мамой проработали мою детскую травму, в том числе — благодаря рождению дочери. У нас замечательные отношения, и мне как режиссеру и актрисе нужно двигаться дальше.

Сейчас я нахожусь в поиске своего стиля и языка. Стремлюсь к легкости и хочу, чтобы театр стал не отдельной частью жизнью, а ей самой: стоит мне появиться — и волшебство приходит вместе со мной. Легко привести детей в театр и усадить их смотреть спектакль, а подарить им кусочек чуда в других условиях намного сложнее. Ищу способ сделать так, чтобы когда я приходила с куклой в гости, ребенок общался с ней, а не вскакивал и кричал: «Дай я!»

В театре «2+Ку» показывают в основном философские истории — сказки для взрослых. Мне же сейчас интереснее детский мир. Я экспериментирую с форматами и формами, ставлю какие-то порой дурацкие истории, чтобы нащупать свой путь. Владимир говорил своим ученикам: «Это мой театр, вы себе построите свой под горой»  . Рано или поздно каждый из его учеников должен прийти к самостоятельности.

Раньше моей миссией была популяризация куклы на запястье и театра «2+Ку». Но эта тема уже не может быть моим красным знаменем, хотя и способна остаться красной нитью. Надо делать шаг шире, ведь я способна работать с разными куклами и рассказывать разные истории.

Мне просто ответить, за что я люблю свою работу: за то же, за что и свою дочь. Я не могу без нее и не хочу без нее, не вижу без этого смысла.