«Думала, это можно пофиксить»: 3 ошибки в вос­питании ребенка с СДВГ, которые я допустила

Сыну поставили диагноз «синдром дефицита внимания и гиперактивности» в первом классе.

Все, что в дошкольном возрасте я списывала на особенности характера и недостатки воспитания, оказалось проявлениями этого синдрома. Дети с СДВГ  импульсивны, могут постоянно испытывать потребность в какой-то активности и движении, им трудно сосредоточиться и поддерживать концентрацию внимания.

Я успела осознать, что, пока ребенок взрослел, некоторые мои выводы и действия были неправильными. Возможно, кто-то научится на моих ошибках.

Мой сын рос ребенком, за которым нужен глаз да глаз, такой обаятельный сорвиголова. Он был своенравным, капризным и очень-очень подвижным, так что я могла использовать отговорку из серии «это же мальчик». При этом с ним всегда было весело, и сын вполне успешно ладил с детьми разных возрастов во дворе.

В садиковском возрасте он ходил на развивающие занятия для малышей — 20-минутки с математикой, чтением и чем-то вроде окружающего мира. Получал там бумажные медали за достижения. А в школе началась совсем другая история: сын не мог сидеть на уроках, убегал домой и дрался с одноклассниками. Его дневник был исписан красной ручкой, учитель звонила мне через день.

Нас отправили в кризисный психологический центр. Там я узнала, что гиперактивность — это не просто высокий уровень активности, а диагноз. И я пришла к умозаключению, что раз есть диагноз, то можно вылечиться.

Мы прошли долгий путь: посетили кучу неврологов, психологов, психиатров и даже остеопатов и гомеопатов. Специалисты были «очень сильные», «лучшие», «грамотные». Ребенок получал все новые назначения, а я искала корни проблемы в семье. Я хотела сына, которым можно гордиться, а не испытывать стыд и беспомощность из-за его поведения. Думала, что это можно пофиксить, и надо лишь найти способ. Но при всех усилиях проблемы не уходили.

В подростковом возрасте появилась агрессия, потом добавилось обсессивно-компульсивное расстройство — ОКР  , а за ним — депрессия. Найти «волшебную таблетку» не удалось.

Позднее я поняла, что лихорадочный поиск решения, как сделать ребенка обычным, не имеет смысла. СДВГ — это комплекс симптомов, за которым могут скрываться совершенно разные проблемы. Не будет так, что мы сейчас быстренько разберемся с какими-то трудностями и заживем как все.

Сейчас сын уже взрослый, он успешно сдал ЕГЭ и учится в университете, это большое достижение. Тем не менее все еще не могу сказать, что все замечательно: ментальные проблемы остаются, учиться сложно.

Я рассуждала так: если каждый день сын будет ходить в школу, то в конце концов адаптируется, и нежелательного поведения станет меньше. Но это не сработало. У ребенка как будто был некий запас прочности: два дня он мог более или менее нормально себя вести, а на третий что-то обязательно случалось: скандал, драка, побег. Это соотношение хороших и плохих дней со временем не менялось, никакие внешние факторы не могли на это повлиять. Два-три дня — и наступало очередное переутомление.

Как-то я наткнулась на термин «сенсорная перегрузка». Он очень точно отражал происходящее. В школе, где всегда шумно, надо находиться в непрерывном социальном взаимодействии, концентрироваться на уроках и стараться заслужить одобрение учителей, психика сына начинала сбоить. Так я поняла, что ему нужны более щадящие условия обучения.

На мой взгляд, не каждый ребенок с СДВГ может адаптироваться в большом коллективе, который живет по стандартным правилам. Дети быстро вычисляют одноклассника, который ведет себя как-то иначе, и начинают его провоцировать.

Обиды и ссоры в начальных классах — это неприятно, но учитель, благодаря своему авторитету, может утихомирить детей. А вот чем может закончиться конфликт в средней школе, представить страшно. Если кто-то из детей пострадает, будет уже неважно, кто первый начал.

В итоге в шестом классе, после череды неприятностей на уровне «прогулял, нагрубил, поссорился с одноклассниками», мы ушли из государственной школы. Я перевела ребенка на семейное обучение. В седьмом классе он пошел в частную. Этот опыт показал, что в недорогих коммерческих заведениях тоже не всегда готовы искать подход. Когда учителя понимают, что ребенок не ориентирован на учебу, от него просто отстают. Возможно, в учреждениях высокого ценового сегмента все иначе.

Затем мы нашли альтернативную школу: ее открыли родители для обучения своих детей. Некоторые из этих взрослых сами вели уроки, но были и приглашенные преподаватели. Это непопулярный формат, поэтому детей в альтернативной школе, как правило, совсем мало. Например, когда сын ходил в восьмой класс, у него был только один одноклассник. Это свело вероятность конфликтов к нулю. А в 15 лет агрессия и импульсивность, которые толкали сына на непрерывные стычки, сами по себе сошли на нет.

Необходимость приспосабливаться к социуму человеку с СДВГ не помогает корректировать поведение — это мое мнение. Напротив, во враждебной среде происходит дезадаптация, и вместо доброго и жизнерадостного ребенка, пусть и со своими странностями, можно получить озлобленного подростка.

В какой-то момент все мои интересы были сосредоточены на СДВГ. Я читала много специализированной литературы, общалась на профильных форумах, искала нужных специалистов и школы, куда принимают трудных детей. А в это время проходила моя молодость и детство сына.

Наша жизнь все время колебалась между «так просто невозможно» и «можно выдохнуть». Было ощущение постоянной борьбы, и в таком состоянии, конечно, ни о каких горизонтах планирования речи не шло.

Свои собственные планы и мечты я игнорировала или откладывала на потом. В свободные минуты старалась от всего отстраниться, например уходила с головой в сериалы.

Жизнь в постоянном состоянии тревоги и ожидании, что еще произойдет, по сути, сформировала у меня беспомощный тип поведения: я считала, что надо «перетерпеть». А стоило развиваться в профессии, искать дополнительные источники дохода, планировать отпуск и хорошо, разнообразно отдыхать. Последнее, возможно, самое важное.

Я сформулировала для себя выводы, которые, возможно, пригодятся другим родителям, воспитывающим детей с особенностями поведения.

Нет «правильного» и единственно верного алгоритма помощи. Например, когда специалисты видят ребенка с СДВГ, чаще всего дают такой совет: «Отдайте его в спорт, пусть сбрасывает энергию». Но постоянные интенсивные тренировки могут привести к усталости, и после такого спорта будет еще больше срывов. А если вам попадется амбициозный тренер, который будет жестко реагировать на детские выходки, можно вместо пользы получить сплошное расстройство. Поэтому главное — ориентироваться на своего ребенка: его потребности, эмоциональное состояние и так далее.

Готовиться к школе лучше заранее. Причем, мне кажется, важно не просто ходить на любые развивающие занятия, а ориентироваться на школьную программу и достаточно долго заниматься по учебнику. Думаю, хороший вариант — индивидуальные занятия с учителем начальных классов.

Иногда есть резон рассмотреть альтернативное образование. В этой сфере очень много энтузиастов, экспериментаторов и просто достойных людей, которые хорошо относятся к детям, — а иногда это уже очень много. Кроме того, сейчас есть возможность организовать обучение онлайн. Но стоит учитывать, что закрывать дома такого ребенка тоже нельзя: ему хочется познавать мир, общаться и получать новые впечатления.

Работа со «звездными» специалистами не гарантирует успех. Скорее, есть обратная зависимость: амбициозные врачи и педагоги воспринимали наш кейс как личный вызов и стремились перевоспитать сына. Это неизменно приводило к конфликтам.

Очень часто для нормализации жизни достаточно небольших позитивных сдвигов. И помочь их совершить могут люди без громких имен. Например, в начальной школе для нас таким человеком стала преподаватель пенсионного возраста, к которой мы ездили на окраину города. Тренер, который нашел к нашему ребенку подход, напротив, только-только окончил вуз и был совсем юным. А у организаторов альтернативной школы, благодаря которым сын успешно сдал ЕГЭ, на тот момент не было педагогического образования, но они умели договариваться с детьми.

Не надо демонизировать ребенка. Дети с СДВГ при всей своей импульсивности, как правило, добрые и простодушные. И это в том числе делает их удобной мишенью для нападок. Как бы ни хотелось ругаться и кричать из-за проблем с поведением, надо понимать: ребенок ведет себя так не специально — и сам от этого страдает.

Родителям важно заботиться о себе. Это стандартный совет из области «наденьте маску сначала на себя, а потом — на ребенка». Если вы все время на нервах и заняты проблемами, которые не решатся в одночасье, стоит подумать, как сделать свою жизнь комфортнее. Только так у вас будут силы справляться с трудностями.