«Триггерит до сих пор»: как детство в СССР травми­ровало детскую психику

Читатели Т⁠—⁠Ж уже делились теплыми воспоминаниями о том, как прошло их детство в Советском Союзе с пионерскими кострами и дворовыми играми.

Но, конечно, не все и не всегда было безоблачно. Кто-то с ужасом вспоминает советское воспитание, которое строилось на жесткой дисциплине. Кто-то критикует родителей за то, что они мало общались с ребенком и постоянно были заняты работой. В этом материале собрали истории читателей о том, за что они не любят свое советское детство.

Советское детство — это про травмы и отлучение от семьи. Детей в совсем маленьком возрасте очень часто отдавали в круглосуточные детские сады, то есть крошку лет двух-трех отводили в садик в понедельник, а забирали в пятницу вечером. Еще была «летняя дача», когда малышей отправляли на все лето с детским садом, а родители приезжали раз в месяц.

Само собой, делали так не все. Тем не менее это было массовым явлением: матери-одиночки, матери без бабушек отдавали своих крошек «на сутки» очень спокойно. И никто этих женщин не осуждал.

При этом детство-то у этих детей было не самым счастливым. Моя мама отдавала меня в такие сады с двух с половиной лет. Ей было удобно и комфортно. Для меня — ад. И мама, кстати, очень удивилась, когда я выросла и предъявила претензии по поводу «суток». Она реально не понимает, что это психологическая травма. Искренне пучит глаза и говорит: «Бабушка сидеть с тобой отказалась. Твой папа ушел. Как бы я час везла тебя в сад, потом час ехала на работу, а потом — назад?»

Не знаю, как сейчас справляются с этой проблемой. Но ее решают не за счет психики детей, а за счет родителей. И это очень хорошо.

Я был «на сутках». Никому не пожелаю в 5—8 лет оставаться на ночь без родителей. Да и они не жаждали туда детей отдавать. У моей мамы до сих пор глаза на мокром месте, как вспоминает про это.

Дети в школу ходили сами. В кружки записывались тоже сами. Если надо зимой горку во дворе построить — сами ходили в ЖЭК и писали заявку. Через день горка уже стояла. Никаких сюсю-мусю не было.

Мы выросли самостоятельными. Я ходила из детского сада сама домой. Он был недалеко. У бабушки в деревне меня отпускали одну в лес за грибами и ягодами. Даже не боялись, что я заблужусь. О школе вообще нет речи. Я пришивала воротнички, гладила форму, уроки делала всегда сама. Ходила на мультики одна за пять копеек.

Всегда завидовали тем, чьи мамы были рядом и опекали. Чувствовала себя детдомовкой. Самостоятельность — это хорошо, но родители в детстве должны быть рядом. Сейчас все иначе, и это к лучшему.

С момента начала школы дети были предоставлены сами себе. Всем было плевать на твои увлечения и хобби: нет денег — сиди дома, вытирай сопли братьям и сестрам. Одежду донашивали за всеми.

Будущее для девочек — поскорее замуж и рожай, мальчиков — в армию и на завод. Весь отдых взрослых — пить и курить на кухне. Развлечения детей — смотреть, как взрослые пьют и курят на кухне. Родителям было плевать на будущее детей: «Вот мы же сами как-то крутились».

Я довольно много своих юных и молодых лет провел в позднем СССР, поэтому есть что сказать. Не люблю это время за тотальное отставание по всем фронтам, за лютейший дефицит всего и вся — ничего невозможно было купить, везде очереди и блат.

Вот по каждому пункту: одежда, автомобили, мебель, фрукты-овощи, вообще практически вся еда, за исключением базового набора, то есть хлеба, молока и круп. Хотя в позднем СССР уже и с ними были проблемы. Не люблю это время за тотальный бесперспективняк повсюду. После института — распределение. У кого блат — получалось более-менее куда хотел, а остальные — куда партия или общество пошлет. Копеечные зарплаты.

Но самое дефицитное — жилье. Купить ничего нельзя. В позднем совке появились жилищно-строительные кооперативы, но с кучей ограничений. А если хочешь, то надо между струйками лезть или по партийной линии, или по спортивной, академической. Или устраиваться на предприятие, директор которого оказался пробивнее иных, и там очередь шла быстрее. При этом гарантий никаких: постоянно в очередь вставляли блатных.

Я из интеллигентной семьи. Отец пил беспробудно, как и все его друзья — местные писатели, журналисты и прочие. В этой среде любовницы были нормой. Мать тянула всю семью, пыталась отложить на что-то, но жили мы в ужасной нищете. Из еды — бесконечная жареная картошка и уксусные соленья. Ради дефицита люди унижались, и если не было знакомых, его было не достать. Очереди по 2—3 часа: сначала за запиской, потом в кассу.

Родители работали с утра до ночи шесть дней в неделю. В выходные — стирка, уборка. С детьми никто не гулял, не играл, не делал уроки. Вот реально, лет до 6—10 только ходили куда-то типа в парк или зоопарк. Все лето проводили у бабушки в деревне.

Мама и папа врачи, старались нас прокормить и выучить. Никакого контакта, семейных вечеров, прогулок, настольных игр.

Я смотрю на мою маму, с которой «не нянчились» и «мир ее родителей не крутился вокруг нее». Это очень травмированный человек, которому в детстве очень не хватило родительской любви и заботы.

И я рада, что у меня есть возможность дать своему ребенку намного больше. Ему не надо подрабатывать с 14 лет, как мне, у него есть детство. Я могу проводить с ним время, отдыхать и гулять. Я вижу, как он растет, а он видит своих родителей, не пропадающих сутками на работе. А чужие люди — соседи, родственники, прохожие на улице — не могут вмешиваться в воспитание моего ребенка, ругать или отчитывать его, и это прекрасно.

Советское воспитание привело к психологическим проблемам: дети недохвалены, недолюблены. В школе и саду такая дисциплина, что я до сих пор с мурашками вспоминаю. А моя мама пугает пионерлагерем внука, наверное, не потому, что там было сказочно весело.

Это было ужасно и триггерит до сих пор. В больницах не было наркоза. Мне фурункулы вырезали наживую, я сильно кричала. Женщины делали прерывание беременности без наркоза. Прокладок и вообще комфорта не было. Для меня это время характеризуют фильмы «Афоня» и «Маленькая Вера».

В детсадах и школах часто работали садюги, которые не видели краев. Я боялась в туалет ходить в саду: там бегала огромная крыса, воспитателям было пофиг. Много чего можно вспомнить и рассказать. И в классе учителя устраивали бойкот одному ребенку. И равенства не было: у кого родители и шмотки супер, тот крутой. О море я даже не мечтала, потом поездила по разным странам.

Мое детство прошло в позднем СССР. Хочется немного подсбить ностальгию. Меня в 10—12 лет заставляли сидеть с соседскими детьми. Бесплатно. Не спрашивая моего мнения. Ну такое, знаете ли.

Бесплатный лагерь на выселках с воспитателями ненамного старше меня, которым было похрен на все, местной шпаной и идиотским расписанием? Нет уж, спасибо. После третьего раза, когда я в очередной раз удрал из такого лагеря, родители сдались и перестали меня туда отправлять.

Я в целом не жалею о своем детстве, но думаю, что для детей сейчас больше возможностей интересно и познавательно проводить время, хотя для родителей это все, конечно, очень затратно по времени и деньгам.

Так вышло, что мое совдеповское детство разделилось на две неравные части. Первая прошла в маленьком очень северном городе: родительские гитарные посиделки, отдых в тундре, школьные друзья с «Тремя мушкетерами», альбомы с динозаврами и гуляние по стройкам. И вторая — большой город в средней полосе, где я узнала, что есть дети, у которых пьяный папа бьет маму, что учитель может быть не только плохим, но и пьяным, что если ты выделяешься, тебя могут и побить.

С уравниловкой столкнулась «на материке». На севере, наоборот, популярно было чем-то выделяться среди ровесников. Такой странный парадокс, отмеченный не только мной, но и многими моими соотечественниками.

Самое смешное, что хорошо делать свое дело тоже не поощрялось и считалось выходом за рамки. Как пример — обустроенная моими деятельными родителями дача, на которой соседи, не желающие работать, били стекла и бросали мусор.